На землю падал белый снег,
летели хлопья.
От суеты мирских утех -
судьба холопья.
Их с болью женскою, устав
рожала туча
и безголосые уста,
рядясь на случай,
что быть услышаны должны
в пурги потёмках...
Но их, сбивая в табуны,
несла позёмка.
И было бело поутру,
но хлопьев стая,
кружась на бешеном ветру
плясать устала.
И как в люмьеровском кино
на чёрно-белом
блестинок белых кимоно -
на пиках елей.
В сплошной юдоли февраля
с лихой метелью
они летели на поля,
они летели.