У памятника утонувшим лошадям

Валерий Давыдов
Тысяча коней погибла в море
И четыре тысячи подков,
На какое счастье или горе
Написал я тысячу стихов?
Мне одной подковы бы хватило,
И строки, наверное, одной,
Где сумел бы я поведать милой
Про свою безмерную любовь.
Нет. Пишу стихи как заведённый,
И хочу коней перековать,
Как Семён Михайлович Будённый
Конную я собираю рать
Не для золотого миллиарда
Тех, кто хочет выжить на Земле,
Даже не для тех придворных бардов,
Что бывают приняты в Кремле.
Эти кони - для подводной мины,
Что пробила днище кораблю,
Их поглотит тёмная пучина,
Только я не меньше их люблю!
Я люблю их гривы и копыта,
И большие грустные глаза,
Я хочу быть как они убиты,
Чтобы в море капнула слеза.
Я люблю их трепетные ноздри,
И предсмертный лошадиный храп,
Я вдыхаю смерти запах острый,
Будто ждущий избавленья раб.
Так же вот тонула тыща зеков -
"Индигирка" звался пароход,
Даже не прошло ещё и века,
А народ его забыть готов.
Каждый зек - моё стихотворенье -
Открывает жадно в трюме рот,
И приносит зекам избавленье
Станковый на баке пулемёт.
Лошадей пристреливают тоже,
Но не в океане, это факт,
Никому живым тонуть не гоже,
Ни поэтам и не их стихам.
Только миллиарду золотому
Отправляя пламенный привет,
Я как лошадь, утону бессловно,
И бесславно, как любой поэт.