Вступление
Летим, расправив паруса,
в предзимнем воздухе белея,
но жизни злая полоса
нас обвивает, не жалея.
И жив еще энтузиазм,
еще святая вера жИва,
но странен бытности оргазм
над кромкой черного обрыва!
1.
Веют прелести в воздУхах,
глаз ликует, млеет ухо,
сердце тает и стучит,
совесть спит или молчит.
Эх вы, люди – человеки,
аморальные калеки,
вы взошли на ложный путь,
вас не сложно обмануть.
Дальше, дальше шаг за шагом,
то спиралью, то зигзагом,
раз за разом, вновь и вновь
продаете вы любовь.
Ради денег, власти, лести
поругать готовы честь вы,
образ Матери Святой
сменит идол золотой.
Так, коварно и умело,
завершится вражье дело,
захохочет Истукан
и захлопнется капкан.
2.
Постепенно, шаг за шагом,
за ступенькою ступень,
то спиралью, то зигзагом
приближаем Судный день.
И пока отнюдь не Ясны
очертания судьбы,
мы в неведеньи прекрасном –
бесшабашные рабы.
Но за дальним косогором,
за извивами она,
та, твердили о которой,
беспощадная война.
Нам и дела нету, право,
что под взглядами из тьмы
православную державу
отдаем на гибель мы.
И уж точно, и уж верно,
наяву, а не во сне,
умножая срам и скверну,
помогаем сатане.
И под ложь его дурмана,
в услаждение ему,
без ума, беспокаянно
ухнем в гибельную тьму…
3.
Двери, двери коридора,
лабиринту нет конца.
Ни знакомого лица,
ни смешного разговора.
Есть одна по ходу дверь,
ну, открой ее, проверь.
Если, вдруг откроется,
в жизни все устроится.
Не припомнится позора,
мимо свистнет гроздь свинца,
мИнет зависть гордеца,
не заметит пёсья свора.
Без каприза и без ссоры,
и, как в сказке, из ларца
два румяных молодца
из-за двери выйдут споро.
Так что верь или не верь –
будет все. Открой лишь дверь.
Если дверь откроется –
сердце успокоится.
Не увидишь ни лица,
не услышишь разговора,
лишь зигзаги коридора,
без начала, без конца…
4.
Дни короткИ, безутешен закат,
тление тысяч багровых лампад -
ливень авто, за каскадом каскад,
шум и шуршание с близких рокад.
Туч многослойных тяжелый накат –
грозно – неслышный тревожный набат.
Гам, суета – человечий парад,
в небо летящий энергоразряд...
… все завершится в преддверие тьмы:
небо угаснет, угаснем и мы…
5.
Я встретил Серегу,
он шел по дороге,
он шел по дороге,
но, чуя изъян,
увидел, о боги,
я с чувством тревоги -
Серега был пьян.
Спросил у Сереги,
ну, как, мол, итоги,
ну, как, мол, итоги…
живешь хорошо?
Но он не ответил,
меня не заметил
и мимо прошел.
Ну, что ты, Серега,
такой недотрога,
такой недотрога,
скажи, наконец.
Унял я обиду
и понял по виду,
что он – не жилец…
6.
Ах, испортилась погода,
стало холодно и сыро.
Да, в такое время года
не звенит досуже лира.
Не рождает сердце строчек,
не рождает горло звука,
я хожу средь одиночек,
для меня судьба — разлука.
В этом городе безумном,
в этом море листопада,
я бреду проспектом шумным,
но свернуть в проулок надо.
В самом первом переулке,
под уснувшею березой,
тишиной окутан гулкой,
я пролил бы эти слезы.
Не судите понаслышке,
ведь никто не догадался,
что в паршивом городишке
я совсем один остался.
7.
Как и прежде, так и ныне
в этом городе страстей
нас тревога не покинет.
Ожидание вестей
о каком-то новом чуде,
о явлении Его
день и ночь морочить будет,
хоть не будет ничего,
не случится, не свершится -
только темень, дождь и грязь.
Как решиться, как решиться,
от себя отъединясь,
устремиться в бесконечность,
в кущи звездные светил?
Что есть миг, а что есть вечность?
Ах, простите, я забыл...
8.
Пропадаем в пустом, темно-сером пространстве,
в забытьи октября, в безвременье его,
кто в заботах пустых, кто в загуле и пьянстве,
кто-то в сладостных снах, что печальней всего.
Истекает в ночах этот год предпоследний,
лишь туман впереди, непроглядная хмарь,
но в тумане сокрыт непонятный посредник -
белым ветром метущий морозный январь.
Каждый вечер, в тоске выходя на дорогу,
всё надеясь попасть не в тупик хоть бы раз,
но отнюдь и всегда, по чуть-чуть, понемногу
возвращаюсь назад в этот призрачный час.
Заплутав в тенетАх препорочного круга,
возвращаюсь всегда на исходный порог.
Пусто в доме моем, онемела округа,
где-то там, за туманом непознанный бог.
В этом я виноват, в этом все виноваты,
что Господь отвернулся от мира сего:
потому впереди лишь утраты, утраты,
ни любви, ни весны,
вообще - ничего...
9.
Наше счастье, будто солнце,
закатилось за леса,
чарка выпита до донца,
в небе рдеет полоса.
Не бегите за закатом,
не вернёте, сгинул день,
на боку земли покатом
разлеглась, синеет тень.
Хмель прошел, теперь похмелье,
гости встали, вышли вон,
закруглилося веселье,
подступают мрак и сон.
Поздно песни петь лихие,
не резон пускаться в пляс,
стены гулкие, глухие
окружают снова нас.
Если можешь, жди да майся
до грядущего утра,
если хочешь, тихо кайся
за беспутное вчера.
Наше счастье солнцем алым
за леса скатилось, в темь.
Раньше счастья было мало,
нынче нет его совсем...
10.
Гляжу на будней мерное скольженье,
Что не находит в сердце отраженья.
В них только сумрак, тени и покой,
В них жизни нет – иллюзия движенья,
Ни грана смысла, цели никакой.
Весь этот странный, выморочный город,
Увязший в пелену, и грязь, и холод,
Как старый заведенный патефон,
Ни чувствам, и ни разуму не дорог,
Все ту ж пластинку вяло крутит он.
А мы судьбой играем, как в рулетку.
Свободу променяли мы на клетку.
Считая, наши шансы хороши,
Привычно пьем отравную таблетку
И миллион меняем на гроши…
11.
Дождик, дождик, что ты льешь?
Ты души моей не трожь,
не тревожь-ка память,
а не то и я, как дождь,
буду горько плакать.
Есть о чем скорбеть душе
на треклятом рубеже,
есть кручине повод.
Не воротится уже,
кто-то мил и молод.
Может, есть моя вина -
много выпито вина
с горя или просто.
Ночь осенняя темна
и угасли звезды.
Дождь стучит, стучит в стекло,
хоть и тяжко, но светло,
на душе истома.
Счастье, горе - все ушло.
Я — один, но дома.
12.
Прошли дожди, из низких туч
к земле пробился яркий луч,
и ожил мир, наш Божий мир,
и пусть ты наг, и сед, и сир,
но солнцу ясному ты рад,
и в жизни лучше нет наград,
чем солнца теплый, желтый свет.
Ведь света нет – и жизни нет.
13.
День огнями лучится
за морями, горами - откосами,
нам давно уже снится
некто ласковый с русыми космами.
Может что-то случиться
в этом сером безмолвии осени,
если вдруг постучится
кто-то в дверь. Да откроем ли? спросим ли?
Может быть, помолиться?
Ведь не чуда у Господа просим мы,
ведь не шелка, а ситца,
ведь не царского кушанья — проса бы,
ведь не златом облиться,
серебра бы да меди. И просто бы:
пусть дорога струится
по лугам с васильковыми росами...
14.
Знаю, времени в обрез,
я уже в долги залез,
должен жизни очень много,
впереди еще дорога,
дальний луг и темный лес,
купол облачных небес.
Не судите, люди, строго,
не судите, ради Бога -
я не ангел и не бес,
я – поэт, и вот я – весь.
Вместо эпилога
Стихи мои полны противоречий,
то солнца луч в них, то седая мгла.
Так много оговорок, просторечий,
опала разума, эмоций кабала.
Не мастер я элитных словоблудий,
красивостей, изысканных манер.
Мой труд, увы, неблагодарно-труден,
да и судьба – не жизненный пример.
Пускай стихи доступны лишь немногим:
да много ль их, любителей словес!
Мне не талант – старанье дано Богом,
и как могу, храню я дар небес.
2012 — 2013 (?)