Бесснежная зима. Народ понур.
Ряды убогих рыночных конур
в пространство источают неуют.
Одёжу, снедь и утварь продают.
Ассортимент широк, рулит Китай,
а цены – хоть за голову хватай-
-ся. Я бреду по январю
и со своей тоскою говорю
вполголоса: «Оставь меня, оставь».
Покрутит у виска и будет прав
прохожий. Я, как лампа в сорок ватт,
тускла. Мне только снится адекват-
-ность. В сердце будто колет ость,
а у планеты покривилась ось.
Должно быть, тролль в сусеках изыскал
крупицы искажающих зеркал
и вымел в мир. Но словно снегири,
сияют огонёчки мандари-
-нов в оформлении витрин,
неон горит, и воском тает сплин.
Побеги счастья «меры всех вещей»
растут средь пустяков и мелочей.
А между тем сгустилось наверху:
видать, вот-вот начнут молоть муку.