« У мужчин множество игрушек: охота, лошади, карты. Но есть единственная игрушка, способная похитить душу. Её имя – Женщина».
(Заратустра)
Взвился волшебный жар мелодий
в томленьи страстном до небес,
цветов диковинных пародий,
и свеч злачёных ясный лес,
зеркал изысканных сиянье,
ковров ворсистых мягкий пух,
и драгоценностей сверканье,
игра ж речей пленяет слух.
Нектар тягучий, чародейский,
гирлянды рыбных яств, мясных,
невиданных с времён библейских,
не приходящих даже в сны!
Фужер злачёный и хрустальный
ведёт с бокалом разговор
о яде ярости фатальной,
не развивая этот спор!..
Ударят весело литавры
о щедрой милости господ,
Которым верно служат мавры, -
проворный, радостный народ.
Колонн блестящих белых своды
запутались во тьме ночной,
и соловьи выводят ноты
прекрасной оды неземной.
- О, Клеопатра! - Марк Антоний,
дивиться красоте устав,
воскликнул честно, без ироний:
- Пиров богаче не видал!
Чаруя негой сладострастной
и выражением очей,
с улыбкой нежной и прекрасной
царица молвит средь свечей:
- Пусть эта ночь уйдёт в забвенье,
и завтра будет день иной,
а этот пир в одно мгновенье
померкнет перед сказкой той.
И в лике солнечной Авроры
узреешь ты богаче пир,
как света мягкие узоры
затопят наш беспечный мир.
Антоний в трепете. Волненье
объяло пламенную грудь,
в глазах бездонных удивленье,
недоумение и грусть.
Вот день пришёл на смену ночи,
родился солнца ясный свет.
Антоний весело пророчит:
- Не будет пир богаче,нет!
***
Всё те же яства, те же вина,
цветы и свечи на столе,
бананы, персики, малина,
омар, лангуст и кур филе.
Царица в алом одеяньи
сверкает жемчугом, и к ней
спешит Антоний.
Обаянье
его пленяет всё сильней!
Он стол окинул хмурым взглядом.
Вдруг улыбнувшись, вскинул бровь.
И, оказавшись с нею рядом,
напомнил о вчерашнем вновь:
- Ну, что, прелестная царица,
всё это видел я вчера,
и эту роскошь, что искрится,
удорожить в сто раз пора!
Ты обещала в вечер этот,
что превзойдёшь себя саму.
Горит твой жемчуг жутким светом.
Колье снимаешь?! Почему?..
И жестом истинной царицы
взяла жемчужину она,
и, не желая объясниться,
пошла к дивану у окна.
в недоумении Антоний
идёт задумчиво за ней
и видит - жемчуг в чаше тонет,
у Клеопатры лоб бледней,
чем мрамор... На устах улыбка,
и запах уксуса достиг
ноздрей Антония.
Как зыбко
богатство оказалось вмиг...
В злачёной чаше растворилась
жемчужина! Цены ей нет!
И Клеопатра насладилась
нектаром, что не ведал свет...