1
Ему, назвавшему Москву
Геометрическою ватой,
Приснился сон чудаковатый
Про Божьи мысли и траву.
Когда запели соловьи,
Тот сон закончился мгновенно;
Но если выпить седуксена,
Он повторится – c'est la vie.
В том повторяющемся сне –
Какие могут быть соблазны?
И свет, и тьма однообразны
В том повторяющемся сне.
Но Бог почувствовал траву:
Она легла Ему под ноги,
Когда Он встал на полдороге
И… превратился в синеву.
В той синеве возник каркас,
И приоткрылись перспективы;
Они кривы и некрасивы,
Но переменятся, Бог даст.
2
Когда он яблоко догрыз,
Ты помнишь, семечко упало?
Антропоморфные начала
Не из него ли разрослись?
Как далека от них трава! –
Простое дикое растенье:
Ни рук, ни ног, ни средостенья –
Сплошные корни да ботва.
Сказав Радищеву: «Отпей!»
(Он сильно сдал в илимской ссылке);
Уговорили полбутылки
На фоне заспанных полей.
С судьбой, напяленной на быт,
Он спит, поджав худые ноги,
А Бог стоит на полдороге
И двигать дальше не спешит.
Вот сопричастность естеству! –
Когда не раб, но соглядатай,
Ты видишь сон чудаковатый
Про мысли Бога наяву.
3
В который день, в каком году
(Как рассказать о том стихами?) –
Поэт послал подальше «Знамя»,
«Неву» – в Неву, «Звезду» – в …
Как он устраивал скандал
На «45-ой параллели»!
Как перед ним благоговели!
Как он лицо не потерял;
Как обнаружил точку G
У Музы, сдвинувшей коленки!
Как он понравился Искренке
На семинаре Ковальджи;
Как, приспосабливаясь, жил
При развитом социализме;
Как подустал от этой жизни,
Но на нее не положил.
Поэт излишен, как гимен,
Но для чего-то существует;
Хотя… кого это волнует?
Поэт излишен, как гимен.