«А она на меня – ноль внимания,
Ей сосед её шпарит Есенина…»
(В.Высоцкий)
Праздник долгий, а что ж не праздновать?
Так решили и мы с сестрой.
Вроде близкие, очень разные,
Посидели, не пир горой.
День рождения, все уважены.
Все уверены - нужно так.
Так уж вышло – не выпить даже мне.
Минералка. А ей - коньяк.
В том обычном кафешном зале,
Где динамик, не пел – сорил.
Он смотрел… твоими глазами,
Он… твои слова говорил.
Не хамил, не бузил, не вредничал,
Не острил он и не юродствовал.
Он читал наизусть Макаревича,
Пастернака и Заболоцкого.
Говорил, что глаза, мол, дивные:
Как увидел – напротив сел.
Души – дебри непроходимые
Для дорогою битых тел.
Мы сидели втроём за столиком,
Вечер падал, как с плеч гора,
Но смотрела на алкоголика
С неприязнью моя сестра.
Говорила ему – короче, мол,
Говорила, что - «Вам пора».
Но зияло в нём одиночество,
Беспросветное, как дыра.
Стопку водки - и к нам в компанию,
Видел – слушаю, знаю толк.
Что ж ты мечешься зверем раненым,
Заблудившийся в людях волк?
Замолкаешь – с полслова ясно мне,
Чем пытаешься дорожить,
Почему ты не сын, а пасынок
У способности просто жить.
И мальчонка, официантик наш,
Улыбался (не привыкать).
Только знала я – всем до фантиков,
Как грехи ему отпускать.
Для меня не извилин пропитых
В нём безумие (взгляд умён),
Золотинки играли копями,
Точных мыслей, и тех имён,
От которых ни фальши муторной,
Ни желанья запить, заесть.
Он же с виду, как все, как будто бы,
Но не нужен ни там, ни здесь…
Ты не злись так, сестричка бедная.
Мы по крови с тобой родня,
Только кто бы так исповедовал
Замороченную меня?
Кто бы слушал строку бегущую,
В гулком месиве параной?
Не грехи его мной отпущены -
Мы из «банды» с ним, из одной.
Но не место, а сердце занято…
Сразу понял. И не встревал,
Попрощался и пьяным ангелом
Просто руку поцеловал.