Здесь пахнет димедролом и тавотом,
и ёжики насвистывают что-то
сквозь дырочку в четвертом позвонке,
здесь скорую не купишь на спасибо,
здесь время года – поздняя Россия,
и крякнутый Вивальди на звонке.
Здесь солнце, перекинувшись мишенью,
играет пять недель на повышенье,
и бабки выбирают новый ДЕЗ:
– почём, краса, дрова?
– сперва прожуй-ка,
захлопнет дверцу русская буржуйка,
до сотни разгоняя «мерседес».
Здесь, пропадая ни за буки-веди,
пылает православный проповедник,
вмерзает в лёд восторженный имам,
и обходя чахоточный розарий,
моргает смерть пушистыми глазами,
красивая, как здешняя зима.