Мария Сергеевна – моя свекровь, которая жила в г. Ичня Черниговской области,
где проживали и мои родители. Выйдя замуж за её сына Анатолия, я сразу же уехали с ним в Эстонию, по месту его службы. Он был военнослужащим. Там у нас родился сын Григорий. Каждый год свой очередной отпуск мы проводили у свекрови. У неё был собственный дом с большим двором, усеянный цветами. При доме был сад и огород.
Хотя свекровь занимала должность главного бухгалтера совхоза, она находила время собственноручно обрабатывать огород, консервировала овощи, варила варенье и очень вкусно готовила всевозможные блюда. Особенно ей удавалась выпечка. Мария Сергеевна была видной, статной, ухоженной женщиной с удивительно красивым, хорошо поставленным голосом. Она была украшением компании, состоящей из интеллигенции города - врачи, адвокаты, судья, учителя и руководители торговли.
Жила она в доме одна. Рядом, в соседнем дворе, был дом семьи её сестры. Во время нашего приезда Марии Сергеевне было пятьдесят лет.
Тёплым летним вечером мы с ней сидели во дворе и удаляли косточки из вишен, чтобы сварить варенье. О чем-то вели беседу. И вдруг она мне сообщает:
- Вера, а я ведь выхожу замуж.
- Да? Поздравляю. За кого?
- За Владимира Васильевича Рябчуна. Это мой бывший одноклассник. Сейчас он офицер в отставке, живет в г. Кирове, бывшая Вятка, вдовец. Прошел год, как он похоронил жену Ольгу, которая тоже когда-то училась с нами.
- Вы это серьёзно? Ведь Вы занимаете такую уважаемую в Ичне должность, да и до пенсии осталось пять лет. Он что, возвращается в Ичню?
- Нет. Он меня зовёт к себе. У него там работа в военкомате, квартира, дача, приёмный сын с семьей. Киров огромный город и работа по моей специальности всегда найдется.
- Я очень рада за Вас. Сколько можно быть одной? Мы с Анатолием далеко, а годы идут, и в дальнейшем необходимо, чтобы рядом был близкий человек, - сказала в заключение я.
Моя свекровь на минуту призадумалась, а после поведала мне вот такую историю:
«Когда-то между мной и Володей были первое юношеское влечение. Мы с ним дружили с детства. Жили по соседству и среднюю школу закончили в 1935 году Он уехал в Киев. Поступил в университет на юридический факультет, а я поступила в Чернигове на экономический. Переписывались, встречались на каникулах в Ичне. О замужестве не было и речи.
Однажды к родителям в Ичню приехал в гости офицер-танкист Григорий Кириченко. В то время по субботам и воскресеньям, вечерами, молодежь прогуливалась по центральной улице. Это место называли «мостик». Там впервые мы с Гришей встретились взглядами. Моё сердце затрепетало. Я не могла ступить и шага. Его огромные глаза пронзили меня насквозь. Я чуть не потеряла сознание. Он, покинув свою компанию, подошел ко мне, взял меня за руку и представился:
- Григорий Кириченко! А Вас как зовут, незнакомка?
Я не могла вымолвить ни слова. Тут подружка Оля ответила за меня:
- Это Мария Быковец! Вы меня простите, но меня зовут…
Оставив нас вдвоем, она скрылась.
Он что-то говорил, а я не могла прийти в себя. Это была любовь с первого взгляда…
Дня через три мы с ним расписались и сразу же уехали в его часть по месту службы. Служил он под Киевом в танковой части. Был командиром роты. В военном городке нам дали квартиру, а через год я родила Анатолия. Это были самые счастливые годы в моей жизни.
Потом началась эта проклятая война. В первый же день войны разбомбили наш военный городок. Чудом мы с сыном остались в живых, а муж был на учениях с танковой ротой. Я его больше не видела. С двухлетним сыном на руках и котомкой с едой я стала пробираться через незнакомые села к родителям в Ичню. Приходилось ночевать и в кукурузном поле, и у незнакомых людей на краю села, где еще не было немцев. Два месяца я добиралась в Ичню. Вот тогда я познала всю доброту нашего простого народа: люди делились со мной едой, и даже дали обувь. Мои туфли совсем разбились. Не знаю, где у меня брались силы с ребенком на руках, скрываясь от встречных немецких колонн, продолжать свой путь.
Когда пришла домой, в Ичне уже были немцы, но никто из жителей не выдал, что я жена офицера. За это могли и расстрелять.
Потом уже, когда выгнали немцев из Ични, я получила уведомление, что Гриша геройски погиб, защищая подходы к Киеву. Его рота стояла до последнего бойца. Так я в 24 года с двухлетним сыном стала вдовой. Тяжелые были годы, но мы сумели выжить и дождаться Победы.
В сорок шестом году заехал в Ичню Володя Рябчун. Он был уже в звании капитана и служил в ГДР. Он знал, что я вдова, но предложил руку и сердце не мне, а моей подруге Ольге, которая уже была замужем и имела двоих сыновей.
Я не могу сказать - согласилась бы я стать его женой, но было очень больно, что, зная обо мне, он её позвал замуж. Она тут же согласилась. На второй день развелась в ЗАГСе с мужем, оставив ему старшего сына, а себе взяв младшего, вышла замуж за Володю и уехала в Германию.
Брат Володи живет со мной по соседству. От него я знала, что у Володи с Ольгой общих детей не было и он усыновил меньшенького - Игоря.
Больше я с ним не встречалась. С тех пор, как мы расстались, прошло тридцать лет. Теперь он предложил мне выйти за него замуж, чтобы вместе встретить старость. После войны он нарочно женился на замужней Ольге, чтобы отомстить мне за то, что предала его, выйдя замуж за Григория…»
Прервав свой монолог, свекровь ушла в дом за сахаром, а я «переваривала» все, о чем она мне поведала. Действительно, её молодость была печальна. За двадцать шесть лет вдовьей жизни, кроме работы, дома, огорода и редких дружеских встреч в компании, где большинство были вдовы, она ничего не видела. Личного счастья она не испытала. Теперь, чтобы не упустить оставшиеся годы, она согласна отправиться в такую даль, чтобы не быть одной. У меня защемило сердце: очень жаль, что такая славная образованная женщина лишена простого женского счастья…
Вскоре наш отпуск закончился, мы уехали домой в Пярну. Мария Сергеевна, взяв отпуск, уехала с Владимиром Васильевичем в Киров, убедилась, что её избранник живет в изолированной однокомнатной квартире в центре города, а Игорь с семьей живёт отдельно в двухкомнатной кооперативной квартире. Вскоре она познакомилась с будущими соседями (где ей придется жить), которые очень тепло отзывались про её будущего мужа. И главное - она подыскала себе работу в Сельскохозяйственном институте на должность экономиста (институт находился в десяти минутах ходьбы от дома)…
Возвратившись в Ичню, свекровь уволилась с работы, продала свой дом, вызвала к себе Анатолия и купила ему легковой автомобиль. Она объяснила происходящее так:
- Сынок, не осуждай меня. Я сжигаю все мосты, чтобы не иметь возможности для отступления. Ты меня пойми: у тебя своя семья, а я хочу иметь свою. Теперь в отпуск будете приезжать в Киров. Я доверяю Володе и постараюсь быть для него женой, другом, матерью и сиделкой, если это понадобится.
Анатолий, обняв мать, ответил:
- Мама, я очень рад, это правильное решение. В жизни все может быть и ты знай, что мы никогда тебя не оставим. Спасибо тебе за то, что ты всю свою молодость отдала мне, забыв о личной жизни…
На следующий год мы с мужем и сыном впервые побывали в Кирове, где нас впечатлили широкие улицы, чистота в городе и доброжелательные люди. Владимир Васильевич был искренне рад нашему приезду, познакомил нас с сыном и его семьей. С Марией Сергеевной у них были прекрасные отношения. Относились они друг к другу с трепетной нежностью. Её глаза излучали счастье. Анатолий впервые в жизни увидел её такой.
В счастливом браке они прожили тридцать лет. К сожалению, свекровь в 77 лет потеряла единственного сына Анатолия, а в 80 лет потеряла Владимира Васильевича.
Узнав, что тяжело больна, Мария Сергеевна за год до своей кончины позвонила единственному внуку Григорию (моему сыну) и попросила, чтобы он помог поменять её квартиру на Самару, где жил внук, и чтобы он забрал её к себе. Григорий не медлил, и буквально через месяц она уже была в Самаре, в собственной квартире. За ней ухаживал Григорий. Через год её не стало. Она пережила Владимира Васильевича на четыре года.
Теперь, когда я приезжаю в гости в Самару, мой сын обязательно посещает со мной могилу бабушки. Царствие ей небесное и вечная память…