А он говорил: "Пожалуйста.
Я больше, поверь, не буду".
И сердце по-бабьи жалостно
Сжималось, хотело чуда.
И кремом тональным мазала
Следы на лице и теле,
И жизнь становилась сказкою
Примерно на две недели.
А после - побои новые...
А сколько их, прежде пылких,
Носящих венки терновые?!
В лавровом, увы, бутылка.