***

Когда ты сидишь и не знаешь, что делать, если
Не только что выхода нет, а порой и входа,
А то, что приходит на ум, вообще не мысли
Скорее, гашеная едкой досадой сода,
Когда я сижу и не слышу не то, что эха,
А слышу, как собственный голос мой не настроен,
И где-то под Ялтой опять умирает Чехов,
И это нечестно почти как паденье Трои,
Когда в коридоре больничном сидит философ,
И думает, кто бы отсыпал щепотку яда,
Пусть это не метод, пусть это вообще не способ,
Но что-то же думать и что-то же делать надо,
Тогда возвращается, слабо светя огнями,
Пропахшая мокрой «болонью» и горьким дымом,
Короткая осень с ее затяжными днями,
Секретной простудой и нежностью нелюдимой.
Она возвращается, даже когда не веришь,
Но это не вера, а что-то совсем иное.
И мама ведет меня за руку через скверик,
И пальцы мне греет кольцо ее ледяное.