Упал, сорвался лепесток.
Он с этой веткой, так сроднился,
А забияка ветерок,
Его погнал, он так резвился.
Тянула ветви горе-мать,
Рыдала громко, но не слышно.
Ей не хотелось отпускать,
Свое дитя, но так уж вышло...
Качала кроной в пустоте
И рвалась, вслед шумя ветвями,
Но лишь одно…на той земле,
Она привязана корнями.
Бежал по стеблю алый сок
Горючей материнской доли
- Любимый мой! Родной! Сынок!
Кричала мать ему с тоскою…
А ветер гнал листок упрямо.
Смеялся вслед, он ликовал!
Успел лишь крикнуть листик: - Мама!
И за оврагом вдруг пропал…
Как только ветер отдохнул.
Он с новой силою подул.
И полетел листок опять,
По ухабам, лужам, ямам.
Он не хотел так умирать.
И снова крикнул в поле: - Мама!
Но мать не слышала его,
А только чуяла душою,
Что он один, он далеко,
И не вернется уж домой он.
Вот так весь день листок летел,
Он ударялся о бордюры.
Трепал края асфальтный мел,
И он крошился как купюры.
Хлебал он воду грязных луж,
Себя испачкал весь землею.
Но так уж вышло, что ж уж, пусть,
На ветке он хотел на волю.
Хотел резвиться, полетать,
Увидеть край за горизонтом…
И он летит, но как же жаль,
Пурга и дождь…а он без зонта.
Загнал порывами тот ветер,
Наш лепесточек в уголок.
Он был когда- то зелен, весел.
Тут пожелтел и занемог.
Озяб он в рваненькой рубашке.
Душа застыла, как снежок.
Похож он стал на ту букашку…
Но плакать больше он не мог.
«Прожил я жизнь ради забавы.
Хотел летать и вот сбежал.
Теперь сгнию здесь у канавы,
А жизни то и не видал…
И не принес я миру света,
Лежу как грязь под старым пнем…
Мое закончилось уж лето...
Все остальное ни по чем.»
Шла мимо одинокая душа.
Листочки собирала на гербарий.
И он подумал «Как же хороша,
Ей предстоит еще сыграть, жизни сценарий».
И та девчушка, в пальто цвета мокрого песка.
Над ним склонилась, прикрыв волосами.
И вдруг листочек к небу подняла,
Жизнь забурлила яркими цветами.
А дома она сделала панно,
Как память уходящим в небо листьям,
И стало в этой комнате светло.
…ну что ж поделать? Так уж вышло!