Едва приготовился что-то чертить на бумаге –
Как вдруг передумал: и кисти убрал, и мелок.
И тут мне пригрезилось: в тряской лечу колымаге
По длинной дороге. В руках у меня узелок
С нехитрой поклажей. То сосны, то сизые ели,
То голое поле, то лес, то бездомный ручей, –
И нет впереди ни ночлега, ни видимой цели,
А мир позади остается – забытый, ничей…
Без устали пегие топчут разбитую землю.
Мой солнечный компас, мой лунный слепой циферблат,
Я вызвался ехать – и свету, и холоду внемлю,
И плачет земля, и поет на единственный лад.
Две сходятся мысли – что осени два отголоска:
Куда ж я лечу, и на что мне такая повозка?!