в толпе всегда видны лица серийных убийц,
просто ты не присматриваешься.
я убью тебя в разгар праздничного ужина,
я убью тебя, когда на улице зима
и за окнами ходят люди, простуженные,
и в упор не замечая в этой стуже меня;
ты придешь с не растаявшими снежинками на пальто,
грозно стряхивая их с себя,
в мире все еще той отчаянности не достаточно,
чтобы сдалась я;
в доме будут гореть свечи, все сто двадцать штук,
ты меня возьмешь да обнимешь за плечи,
почувствовав инстинктивный стук,
я, конечно же, притворюсь милой тварью,
подавая тебе салат,
но под юбкой припрятан, для нужного случая,
маленький яд;
выпьем Моёт ты расслабишься,
вольно откинешься на спинку стула,
снимешь пиджак, расстегнешь верхнюю пуговицу,
и скажешь, откуда столько жара?
пробьет двенадцать, ты вдруг закуришь,
истинно наслаждаясь…
конечно, я бы могла убить тебя топором,
но много крови,
конечно, я бы могла скинуть тебя с балкона,
но много свидетелей,
и я подсыпаю яд в твой бокал,
улыбаясь восхитительной улыбкой;
ты заподозришь, но будет поздно,
ты упадешь на ковер,
и пробираясь конвульсиями громко крикнешь –
меня не тронь!
я закопаю тело под огромным и старым пнем,
и на следующую осень
я
закопаю
кого-то
там вновь.