На черной доске средь металла и крови
Начертаны криво с ошибками фраз
Название сел и фамилий по воли
Фашистской державы, кусающей нас.
Они – то уверены, будто покосят
И голод, и холод, и слабость врагу
Станичников наших, что помощи просят
Лишь господу Богу, ему одному.
А веру в обратную все ж развернули,
И сколько из наших тогда полегло,
Когда на предательство те присягнули,
Кто выдал товарища, мать и село.
И сгублено жизней станицы немало:
Кого-то отправили в каторжный труд.
Но верой остатки живущих вставали,
Терпели и голод, и стеганый прут!..
Там дед мой с фамилией красной, как знамя,
Был номером первым в казенном ряду.
Живучий попался: прошел он и пламя,
И скрежет металла, и умер в аду.
Там бабушка юная с косами в пояс
Влюбляла фашистов, сдавала потом.
А после - упала случайно под поезд
В холодном бесстрашном победном поту!
Там каждый остался на смерть, не спасаясь.
Гниение тел пресекалось огнем,
Коль в холоде что-то живое осталось.
На черной доске не осталось имен.
Осталась лишь память, прошедшая годы,
Рассказы, облитые грязью во лжи,
Что будто украсили все те невзгоды…
А бабушка юная в яме лежит.
2016 год