* * *
Дождливым вечером сбегали по стеклу
и трещинам снаружи рамы
ручьи, и падали в золу,
перегорая, угли. На полу,
в калач скрутившись, пёс сопел
возле камина, у ног дамы...
Качаясь в кресле, та решала анаграммы.
А за забором в роще ветер пел...
И веяло уютом и теплом
и от гостиной и от дамы в голубом.
А за окном
ржавели зубья у соседской пилорамы...
Да... Мастер – он! Вот не зашёл опять...
Подумала: «кобель», а вслух: «пора в кровать!»
А утром ей предстала панорама
согретых солнцем шишкинских картин.
И драма вечера – уже не драма,
а «мыльный» пустячок киноэкрана...
А вот и жизнь – в саду расцвёл жасмин!..