***
Когда-нибудь потом я горько пожалею,
Что те, кто был всех ближе, как титры промелькнут…
И яркий вспыхнет свет, и бросится на шею,
Как в тёмном кинозале, на несколько минут;
И вот уже – изгой, и вытолкнут за двери,
Погонят на бульвары, – гуляй, покуда жив, –
Гуляй себе, гуляй… и майся от безделья,
Сгоняй меж этажами в тебя заплывший жир.
Ты, может, спелся зря с хрустально-пышной люстрой:
Она – не керосинка, – привыкнешь – канитель;
С ней разве день длинней, иль больше яств на блюдце?..
Да что с тобой случилось, мой светозарный зверь,
Ведь пели птицы громко, и жизнь была прекрасна,
И в ландышевых титрах купался летний зной…
Я болен был – в мозгу дежурил ярко-красный –
Как в старом кинозале, где – «Выход запасной»!
И мне б рвануть навстречу тогда же, недотёпе,
И броситься на шею, и заманить домой,
Где домовой впотьмах грустил о печке тёплой,
Чудаковатый в доску, но – ё моё! –
Живой!