Река разбухла, вышла из берегов, мучнисто-белых, рыхлых. Хлюпает под ногами каша из разлагающихся водорослей и мертвых рыб – маленьких, со слюдяным блеском телец. Ты видишь устье? Конец реки. Нет. За туманом. Устье? Я ничего не вижу.
Деревья голые и черные, был пожар? Нет. Нет.
А тянет кострами. Это жгут листья. Прелые? Далеко-высоко лай ворон.
Дай мне руку. Холодная, нет. Дай мне руку. Все равно что опустить в реку.
Над нами мост – железные тросы и бетон, столбы впиваются в реку - он бросает резкую прямую тень ему на лицо. Я протягиваю руку, и точно такая же отрезает свет от тени на линии запястья.
- я люблю тебя
- я люблю тебя
Мы проходим мимо бетонных свай, они сырые и шершавые, я стираю костяшки пальцев.
Дрозд. Где? Я не вижу.
Уже улетел.
Он только надо мной, невыносимо тяжелый, как айсберг, и он останется со мной, даже когда мы уйдем. Я ношу свои бетонные глыбы и железные каркасы с собой.
Мост и ты. Кто из вас действительно существует?
Я выпускаю дым белыми лентами, и вся я – этот дым.
В твоих глазах, безмерно, незаслуженно любящих меня глазах я вижу все ту же реку, все то же серое дно моста.
- я люблю тебя
- я люблю тебя
Воздух дочерна прогорк от костров, но никто не жжет больше листья. Я тебя никогда не встречала. Я одна на реке, туман поднимается, я тебя никогда не встречала. Чей-то крик испугал ворон, они превратили небо в черно-белое кружево.
Я представляю, как падает мост. Несколько раз. А потом собирается в замедленной съемке. Столбы переламываются посередине, как спички.