Он жил один.
Осталась в прошлом
жена с обиженным лицом.
Ему казалось слишком пошло
быть скопидомом и гонцом
за модной тряпкой или вещью,-
на это он не тратил сил,
понятие дворянской чести
с рассказов матери хранил.
Век восемнадцатый серьёзно
уже лет двадцать изучал,
свою науку он курьёзно
считал началом всех начал.
Наш век забыл, копался в книгах,
зарывшись в них до хохолка
и по стремянке лихо прыгал
- от пола и до потолка.
Но иногда романс старинный
тянул он ласковым баском.
И там шуршали кринолины
в игривых па над каблучком.