1.
Они уходили в даль целыми эшелонами
Вагонами тяжёлого взрослого счастья,
Стекались в могилы растопленной мглы патронами
В угоду ясности собственного сияния
На подмостках ревущей ночи.
Находили себя
И в вине, и в хлебе,
И в глазах непорочных.
А на утро с похмелья читали молебен
В благодарность за ласковый рай.
В далеких и сумрачных спят теремах.
Висят в углу золотыми лампадками
И совсем не хотят возвращаться оттуда,
Где сияют их лица гладкие.
На ночном небосклоне их яркая груда
Повисла укором праведных слов,
Священных оков подвижнОго состава,
Летящего в млечные тюрьмы богов.
2.
Смотрю в окно - нависли звезды,
Как гроздья ос с набухшего гнезда.
Из вен исходит желчью пустота
В ладоней черные погосты.
У смерти руки вместо рта
И черный дым из-под хвоста.
Нажимай на кнопку счастья,
Отправляясь в одночасье
На серебряном моторе
Через мраморное море,
Через бешеную радость,
Через волны,
Через горы
Звездным заревом гореть!
Осиять земную твердь.
И смотря под ноги гордо,
Видеть хлад зеленых фьордов...
//И только клыкастый пёс ночи лизал холодом очертания трупа,
зрачки которого разгорелись сверхновыми звездами//
3.
Словно бы в плохом кино:
Будто зверь за темной птицей
Полетела за окно.
Не успеет приземлится
На все лапы всё равно.
Ежевичный бархат ночи стелет труп,
На асфальте отпечаток - пепел губ.
Пёс клыкастый дышит в ухо в тишине...
Милый, милый прочитай молитву мне.
Утро. Солнце опускает смурный лик -
И она уже рождает новый крик
В белой пламенеющей звезде.