День памяти Пушкина 10 февраля по новому стилю.
По доброте своей души
Живёт в деревне он, в глуши.
Здесь предки жили в тишине,
Легко ли было им? Оне
Всегда спокойны и милы
Детей имели, как тылы.
Их дети тоже, подрастая,
Здесь оставались. Клёстов стая
Селилась около жилья...
Тут протекала жизнь твоя.
Но человек устроен так,
Не изменить его никак.
В покое жить ведь не пристало
И впечатлений очень мало.
В столицу рвётся он, друзья,
А рядом вся его семья.
Жить в суете ему привычно,
Служить царю он будет лично.
Но рок преследовал его:
В живот направлено дуло.
Он оскорбленья не стерпел,
Погиб поэт... Таков удел.
Легко сказать – таков удел.
Он горд душою был и смел.
Дантеса Пушкин не простил
И пулю в лоб ему пустил.
А пуля-дура там, у речки,
Сразила Пушкина... И вечно
России муж, свободы друг,
Он на устах. Печаль вокруг.
Была я там, могла помочь...
Утраты боль, пойми, невмочь.
Похороны Пушкина
Пушкин скончался 29 января (по старому стилю) в 2 часа 45 минут пополудни. Отпевание было назначено на 1 февраля в Исаакиевском соборе, были даже выданы специальные «билеты». Однако накануне ночью тело из квартиры перенесли в Конюшенную церковь - Пушкин был её прихожанином. Как вспоминал Жуковский: «В минуту выноса, на который собрались не более десяти ближайших друзей, жандармы заполнили ту горницу, где мы молились об умершем. Нас оцепили, и мы, так сказать, под стражей, проводили тело до церкви».
Пришедшие к Исаакиевскому собору люди нашли его запертым, но молва быстро распространила известие о том, где будет отпевание. Вскоре площадь вокруг Конюшенной церкви «представляла собой сплошной ковёр из человеческих голов», мужчины стояли без шапок.
В храм пускали только по «билетам». Когда кончилось отпевание, гроб вынесли из храма, перетащили через соседние ворота в заупокойный подвал. «Всё мелькнуло перед нами на один только миг», - писал студент-очевидец. Студентам, кстати, строго запретили в этот день покидать занятия.
Гроб поставили «в особо устроенной комнате, где в ту пору хранилась погребальная колесница, на которой привезено было из Таганрога тело покойного императора Александра I».
3 февраля ночью тело Пушкина тайно увезли в Псковскую губернию, где находилось родовое имение семьи - Михайловское. За год до смерти Пушкин похоронил в этих местах, в Святогорском монастыре, мать и купил место для себя. Гроб в специальном ящике обернули рогожей, поставили в простую телегу без кузова, называемую дроги, и завалили соломой.
Сопровождать тело поэта Николай Первый повелел Александру Тургеневу, приятелю Александра Сергеевича. Единственным по-настоящему близким к Пушкину человеком оказался его слуга Никита Козлов - «дядька», который был приставлен ещё к мальчику Саше и находился рядом с барином всю жизнь. Тургенев так описал процессию: «Я с почтальоном - в кибитке позади тела. Жандармский капитан впереди покойного. Дядька стал на дрогах и не покидал его до самой могилы. Морозы в тот год стояли лютые. А Никита как встал на задок возка, припав головой к гробу, так и застыл». Жандарм Ракеев вспоминал: «Смотреть было больно, так убивался. Не отходил почти от гроба, не ест, не пьёт».
До Святых Гор домчались всего за 19 часов, благодаря подорожной, выданной самим императором: кортеж мог не останавливаться на каждой станции, а ехать «поспешно». 5 февраля вечером прибыли в Святогорский монастырь. Похороны состоялись 6 февраля в 6 часов утра. Тургенев вспоминал: «Немногие плакали. Я бросил горсть земли, выронил несколько слёз. Предложили мне поехать в Михайловское. Мы вошли в домик поэта… Всё пусто. Дворник, жена его плакали».
Более подробные воспоминания оставила Екатерина Осипова - дочь приятельницы Пушкина, хозяйки Тригорского, Прасковьи Александровны, которая в те дни была нездорова. «Мы обе - сестра Маша и я - поехали, чтобы, как говорила матушка, присутствовал при погребении хоть кто-нибудь из близких. Рано утром внесли ящик в церковь, и после заупокойной обедни похоронили Александра Сергеевича в присутствии Тургенева и нас, двух барышень. Уже весной, когда начало таять, распорядился настоятель монастыря отец Геннадий вынуть ящик и закопать его в землю уже окончательно». Действительно, поначалу в промёрзшей земле выдолбили лишь небольшое углубление и закидали гроб снегом.
Кирпичный склеп в земле для «окончательных похорон» был сделан на средства Прасковьи Александровны Осиповой. Никто из родных так на могиле и не был. Отцу, Сергею Львовичу, не сообщили о смерти сына(так пишет его внук). Жена приехала только через два года, в 1839-ом.
Памятник она установила в 1841 году.
Сведения из Интернета.