****
Она читала мир под скрип дверей,
распахнутых то днём, то - почтальоном,
она бывала целеустремлённой,
простой, слегка предвзятой, но скорей -
она была безвольна и юна,
наполнена несбыточным и кратким.
И статуэток серые лошадки,
и чайника на кухне кутерьма,
раскрытость книги, скомканность белья,
бессвязность цифр, не перешедших в номер…
Всё это было странною, но нормой.
И лишь последним - появился я.
Она меня читала наугад,
заучивала медленно и строчно,
и лифт стучал в притихшем доме блочном,
к рождественским приехав пирогам.
И эта прочность сомкнутых дверей
с распахнутостью окон ли, объятий –
входила в мир… Мир был невероятен -
в желании увидеть нас скорей.
И что – в потом?.. И что сошло на нет -
в поток, в потоп, в дневной проулок мерный?
И на исходе - кофе, день и нервы,
и ей заплакать - просится в момент…
Рассыпано то бисером, то сном,
разостлано то инеем, то часом…
Закуривал по-новой новый Ной,
который подождать нас обещался
который день... Где почтальон погряз
в распутыванье адреса, и просто
небесных кур упало с неба просо…
И хочет прорасти, приноровясь.