Говорят, что батюшка Николай с острова Залит часто о чем-то сокрушался про себя и даже плакал... Его спрашивали о причине сетования, а он отвечал: "Горе-то какое: люди погибли от землетрясения, разве не слыхали?"
Или переживал по поводу военных действий в какой-нибудь далекой стране...
Старец был очень сердоболен.
Он жалел людей, их страдания были ему близки, как бы далеко от острова Залит ни происходило то или иное скорбное событие...
Так уж устроена русская душа.
Нет ей покоя нигде, даже на "райских островах", если где-то, пусть и в самом отдаленном уголке нашей Земли (такой хрупкой и маленькой), проливается невинная кровь и страдают мирные люди.
ВДАЛИ ОТ РОДИНЫ.
Солнце было серебряным ныне,
Тихо шествуя над океаном.
Волны оловом ровным застыли,
Полотном без морщин и из'яна.
Ветер вскинулся теплой прохладой,
Вечер вышел в неброской одежде,
Сон сманил меня тайной усладой,
Стала жизнь не орлом и не решкой,
А серебряным тонущим диском
В сером море тиши и покоя,
Стала выцветшим обелиском
Над лениво ворчащим прибоем.
Я забыл бы несчастия мира
И навеки оставил все беды,
Убаюкав скорбящую лиру,
Растворившись в дремоте бесследно,
Но по-прежнему сердце стучится
В дымку палевую горизонта,
И не может оно не молиться,
И не ждать вести с дальнего фронта.
Серебром там не блещет светило,
Не волнуется ткань океана,
Словно ребра, разбиты стропила,
Вместо окон чернеются раны...
Свет угас, серебро потемнело,
Солнце спряталось молча за склоном,
Чтобы сердце мое не болело
О земле той, огнем опаленной...