Приснилась не война щемящим сердце фоном,
Обвальный гул камней:
Огромный самолёт с повадками грифона
Бросал Пантикапей.
Он восставал, тот монстр с тяжёлым львиным телом
И крыльями орла.
Бакланов бурю смёл, лихих и оголтелых.
И буря умерла!..
... Невероятный мир из мрамора и снега,
И слюдяных перил:
Парил внизу грифон, как альфа и омега,
И не один парил...
Над кладкой фонарей, под неба чёрной гущей
Второй навстречу мчал
Стремительней ветров, на части солнце рвущих,
Волн, бьющихся в причал!
Вслед ощерялись львы, держали мост, как змеи
Во рту - конец хвоста.
Гладь проруби Невы кварцита смолянее,
Когда глядеть с моста...
Да, тот, второй, грифон сошёл с монеты скифской,
Покинул Митридат,
Принесши в Петербург степной, солёный привкус -
Чужой, на первый взгляд...
В когтях держал ключи от города иного
И слитки для гнезда -
Ведь встретились они, чтоб спариваться снова,
Как в мёртвые года!
Могучий самки клик от "северной Авроры"
Полмира оглушил:
Разрушил известняк, портов заполнил поры,
Порвав остаток жил!
Да, ожили они, чтоб вымысел досужий
Предвосхитил беду,
Чтоб оголтелый мир вдруг оказался нужен,
Стал сам с собой в ладу...
Кошмарный этот сон сознание ошпарил
И тело пот прожёг:
Реальней бытия мифические твари...
Спаси, помилуй, Бог!