На последние морозы февраля
Налетит из-за экватора Земля,
Краем северным в полярную метель,
Невзирая на непрошенных гостей,
Ни людишек не спрося, ни порося,
Никакого забубённого гусЯ.
Или гУся , кто их, право, разберёт,
Уж никак не наш продвинутый народ,
Где все глупые бежали за кордон –
Возят пиццу, режут ножиком картон.
Жарь, частушка, рви морковную ботву,
Про братву не заикайся и жратву:
На твоем заборе слово из трёх букв,
А из протокола высосан гроссбух.
На церковных да на маковках кресты,
На вокзалах эксклюзивные менты,
Лимузины затонированы в хлам,
Зацитирован до дыр Омар Хайям:
Знай, с кем пьёшь, не то услышат и – каюк,
И вообще, сгонял бы в баню, милый друг.
Там попарился, налил себе пивка,
А то ходишь неприкаянный пока,
Так покайся, упади судьбе на грудь –
Будет легче добывать на хлеб икру.
Или масло. Или импортный хамон,
Только он меняет цвет – хамелеон,
Он, как устрицы, в заливе Беларусь,
Навевает квази-импортную грусть.
Не горюй, не в пище счастье, протеин
И героев победит, и героинь.
Героин, горбыль, геральдика, герань, –
Ранним утром в небе облачная рвань,
Вперемежку с ветром снежные пласты,
Завывания в околицах пустых,
Заметённая коварно полынья…
Под товарным не смолкает колея.
Эх, февраль, последний зимний полигон,
Сколько б звездочек не пало на погон,
Все осыплются на бледный небосвод,
Где земное равноправие живёт.