Грязный октябрь. Мертвые светофоры.
На перекрестках заторы и брошенные окурки.
Лето осталось в каком-то далеком августе -
исчезло в тумане прокуренных переулков.
Это все осень. Она виновата.
Очнешься в палате беспомощно и помято так...
Встанешь, встряхнешь простыни и системы,
а за окном небо тянет к тебе новые клеммы.
Все тленно. Инфляции, деформации курса, размера,
колличество революций в которых тебя не стало.
И небо в твоих глазах поблекло -
призрачной, предрассветной болью,
Слилось с этой осенью болезненно, безвозвратно.
Куда уходим мы? Все раскроено и замётано.
Мы сметённые, смешанные с листвой,
сброшены в пропасть метлою прошлого.
Будь осторожнее на дне городского озера.
Слышишь? Над нами летают крыши и голуби.
Сорванные с деревьев ветки, путаясь в занавесках,
плетут свои клетки-коконы.
Попробуй сбежать в окно- проснешься в этой же комнате.
Среди утонувших зонтов, этой осенью, все вокруг, да около -
крыльев газетных вспорохи...
Анестезия работает четко, без шприцов и укоров.
Все будет скоро. На кустах акации расцветут розы,
а на розовом цветы станут прозой.
Это осень проводит тайную эксгумацию,
над неизлечимо больными друг-другом людьми и клонами,
ставит свои странные опыты.
Так сыро вокруг. Если утонем, то не беда-
я схожу на дно, достану из ила оборванных струн провода,
а ты пустишь ток и сыграешь музыку. Так просто все.
Без хвостов и лопастей. Висит самолет над пропастью.
Один, как и я, из чьих-то остатков сотканный.
прОткнутый изнутри собственными осколками.
А впрочем, люби меня если хочешь,
ночами, как любила бы никотин.
Я такой же как ты подопытный.
Грязный октябрь. Разбитые фонари.
Над нами скрипят и плачут, петли-замки оконные.
Всех влюбленных, постфактум, примут бетонные пустыри...
А нам плевать-
Мы только-что из земли
- Заново оживленные -
Октябрь. 2015