Вот он, идет, март шершавый,
Идет, чтобы выбить клин клином.
Лужи чахнут в грязевой оправе,
Насквозь голубые, ни в чем не повинные.
Сердца гроздь комом повисла,
Грудные пазухи под собой сломав.
Что-то накренилось, сорвалось вниз и
Ухнуло в пропасть, и дня рукав
Тянется вниз за солнцем судорожно,
Снега хребты к земле клоня.
Капель талых остаются жемчужины,
Там, где ветвилась марта слюна.
Смыкаются, тонут горизонта сажени,
Прочь отвернувши заплаканный лик,
И вот мы схоронены, схоронены заживо
Под теплыми комьями влажной земли.