Двадцатый шёл год, смерть ласкала Россию:
Тиф, голод и холод – спасения нет.
Колчак и Деникин уже не мессия.
В Крыму был последний оплот и банкет.
Турецкий вал рухнул под красным напором.
Не выдержал Врангель, оставил рубеж.
И скоро весь Крым захлебнётся террором,
Сбоит телеграф от приказов, депеш.
А в солнечной Ялте с наганом в кармане
Сидел в одиночестве штабс-капитан.
Так плакала скрипка, и пели цыгане,
В дыму папиросном тонул ресторан.
Уже была слышна вдали канонада.
Стоял под парами большой пароход.
Покинуть Россию - такая досада.
И выхода нет, а есть только исход.
Исход в никуда, в чужой мир и забвенье,
Там люди чужие, чужой там язык.
С кем правда? С кем ложь? Где России спасенье?
А может, пора уж воткнуть в землю штык?
Кокарду сорвал, снял кресты и погоны
И выбросил в море потёртый наган.
"Останусь в России, приму их законы
Но честь не отдам", – думал штабс-капитан.
Собрали их всех - офицеров и бывших -
На ржавую баржу, в просоленный трюм.
Буксир просигналил гудком чуть осипшим,
А шкипер буксира был пьян и угрюм.
И море сомкнулось над ржавым железом,
Заплакали чайки, затих ветерок.
От Бога спасения ждать бесполезно,
Никто на волну им не бросит венок.
12 марта 2016г Борис Беленцов