Сегодня тыщи звезд дрожат в небесном сите,
Промерзшие насквозь, мечтают о тепле,
И смотрит грустный Бог, как тихо рвутся нити,
Которыми душа привязана к земле.
Мне шепчет эта ночь: Губан, Володька Силос,
Мосенок, Цуккерман, Наилька, Настька-ять:
Вчера снесли барак, в котором я училась
Играть и говорить, любить и умирать.
Ах, нити...раз - и все. Как выцветшие тряпки,
Соломинки, зола сгоревшего куста...
Давно на небеси моя лихая бабка,
Унесшая "едрить", "имать" и "тра-та-та",
А с ней тюремщик-брат, ругавшийся "подскуда" -
Ого, пустили в рай, вон пялится с небес.
Их младшая сестра еще жива покуда,
Но помнит только хлеб - по карточкам и без.
Прочитаны давно великие романы,
А нынешние - блин, какая же мурня.
Мои друзья ушли - жалеть не перестану,
А лучшие давно, где бабка и родня.
Как тонко! Рвется как! Слегка концом ударит,
Вот эта - посильней...была она крепка.
Держи меня, родной. Я твой воздушный шарик,
Подставивший рукам скрипучие бока.
Держи меня, как мяч, щенка, лесную шишку,
( Нет, все же шарик я, скрипящий и тугой ) -
Ведь истинный мужик внутри всегда мальчишка:
Футбол, смешная лень, педали под ногой.
Держи меня, боюсь! Не разжимай ладоней!
Я так же вся тряслась, когда с обрыва - вниз,
В тяжелую Исеть ( вверху орали - тонет ),
Держи меня, родной...держи меня...держись.
Смотри - вон там звезда от холода уснула...
Ну все, уже теплей и отступает страх,
И тихо гладит Бог мои крутые скулы -
Смешной воздушный шар в мальчишечьих руках...