Похоронные доски военные,
на них сплошь имена русские,
не пью даже, не ем и я,
нервно семечки лузгаю.
Думаю об отце и о деде,
о матери и о бабке думаю,
которые едва, ледве
буквами выжили, рунами.
Мне тоже, поди, выживать,
ни работы теперь, ни денег,
ночь собирает жатву
неистово и кровожадно,
да нитку в иголку вдень -
после тьмы солнце пребудет,
восход так нежен и ал,
пуле подставив я грудь,
упал.