Опять кружит пушистый белый снег.
Сердитая зима с весной в раздоре.
А ночью мне привиделось во сне,
Как пенилось встревоженное море.
Тянулась вереница облаков
В Константинополь или в Коста-Рику.
Качалась плавно лодка рыбаков,
Носились чайки над волнами с криком.
Из виду исчезали корабли,
Свергались словно с крутизны отвесной.
А вдалеке, на краешке земли,
Стонали души моряков над бездной.
Боялось солнце в глубине пропасть,
Катилось тщетно за седые скалы.
Царю Морскому ниспадало в пасть,
Пучину обагряя кровью алой.
Скрывалась за утесом тишина,
Её знобило от жары немножко.
И тьму ждала безропотно она
Для выхода на лунную дорожку.
Русалка согревалась у камней
С атласной кожей и прекрасным ликом.
Она шептала, что хранит на дне
Сокровища несметные Владыка.
Вода лизала гальку и песок.
Казалось, я одна во всей вселенной.
Шумел прибой. Был свод небес высок.
И таял лёгкий сон мечтой мгновенной.