По еврейской земле,
где надгробья подобны завалинкам,
Мне недолго осталось ходить,
опираясь на трость,
Будут звезды светить,
подражая колючим хрусталинкам,
Ну, а я осознаю,
что в этой Вселенной я гость.
Будет жить без меня
мой отец, на рассвете расстрелянный,
Будет жить без меня
в тяжком горе умершая мать.
Я уйду по дороге,
страданьями предков устеленной,
Может, правнуки будут
порою меня вспоминать.
Но, наверное, память по мне
облетит,
словно с яблони падалица.
Я оставлю в подлунной
и верных друзей,
и заклятых врагов.
Я почти что уверен,
что мне они там не понадобятся,
Лишь бы только успеть
на земле
не оставить долгов.
А селедка под шубой
Совсем непохожа на устрицы
И откажутся внучки
Наследство делить пополам.
И пожитки мои,
Без сомненья,
Отправят на мусорницу,
Никому он не нужен,
попорченный временем хлам.
Составляют картину
ничтожные факты и фактики,
У еврейских надгробий
закон непреложен и строг:
Прежде чем растворюсь
в бесконечной, безлюдной Галактике,
Погрустите по мне --
ну хотя бы пригубьте чуток.