От носки все носки становятся узки -
вот и душе уже не по размеру тело.
Гоняет мелюзга весь день вперегонки,
и ей пока ещё до этого нет дела.
В часах песочный бог притормозил песок,
чтоб память невпопад листала обретенья.
Сосед, садист(!), стучит - убил бы, если б мог,
но жизнь нельзя отнять. Пусть даже во спасенье.
В низине - долгострой, угрюмый как скелет.
Болотце было там. Три ивы да крапива.
А дальше пустота, в которой смысла нет,
где чудятся зрачки – две чёрные оливы.
Мой двор и детвора. Здесь креп мой дух в борьбе.
Какой там к бесу миг – остановись столетье!
Мой дом… моя судьба… Природа лжёт себе,
поскольку мнится ей, что вот оно – бессмертье.