В слиянии жарких чувств, в сознании мутном
Флакон с отравой прислонив к губам,
Ни мыслям ни отдав отчета, ни словам
Погубит жизнь свою решеньем трудным.
Нет повести печальнее, чем та,
Где красоту сердец не оценили,
Любовь и верность низменным сгубили,
Да будет память ей бессмертная в летах!
И как молитва пронесется тяжкий стон,
Блеснет кинжал в руках дрожащих, юных,
Последним оборотом колеса фортуны
Закончится спектакль. Занавес. Поклон.
Реальность такова: вся жизнь – театр.
Но нам позволено сыграть бывает лишь однажды.
Познать вулкан любви полны мы жажды,
В беспамятстве бросаясь в самый кратер.
Неизлечима только лишь любовь.
То становясь отдушиной Шекспира,
То обнажая подлую рапиру
И заставляя в жилах стынуть кровь.
Мы этой эпидемией больны,
И нет спасения в целебных ядах.
Успокоенье сердцем к сердцу рядом,
Разлука же порой страшней войны.
Любовь не требует, лишь только верно ждет.
Не жертв отнюдь, а верности и страсти.
Чтоб полной чашей согревало счастье,
Чтоб лёгким был фантазии полет.
Любовь жива, когда все песни спеты,
Все роли сыграны, ряды уже пусты,
Двух силуэтов недвижимые черты
Как в повести «Ромео и Джульетта».
Любовь жива и ей неведом страх,
И пеплом ей не стать в огне пожара.
В душе поёт испанскою гитарой.
Любовь жива, жива навек в сердцах.
20 апреля 2014