Не хватит, наверное, строчек и букв алфавита,
чтоб высказать, как без тебя я, родной мой, убита…
отсутствием нежности, ласки я наспех пришита
к потребности как-то цепляться
за хрупкую жизнь…
Пусть катятся слезы в рассветной, предутренней дымке,
я снова пытаюсь /все так же, опять, по старинке/
себя уговаривать, мол: «Ну, ровнее ты спинку!
держись, моя девочка! Надо!
Ты просто держись!»
А здесь без тебя та же жизнь: заморочки, работа…
и так же за пятницей /странно/ приходит суббота,
а с ней передышка и ломка – нехватка цейтнота:
быть занятой – это рецепт
от тоски проливной…
Иначе съедает нутро, раздирает когтями
больная потребность руками, как будто сетями,
окутать тебя и шептать: «мы большие, мы сами
со всей этой дурью управимся…
верь мне, родной…»
Себя уговаривать просто, когда ты готова –
любое случайное, робкое, нужное слово
бальзамом на душу. Не новость? И что тут такого?
Я с этим смирилась, срослась,
и почти что не в счет
апрельская прихоть – метаться от края до края,
внутри догорать, локти-крылья до боли кусая,
и знать где-то там ты живешь и с тобою другая…
Она тебя любит, конечно же…
как же еще…