Марта ждет его так давно, столько долгих лет, по утрам все глядит в окно, а его все нет. Знают все, и соседки-старушки, и детвора — он уже не придет, но Марта его ждала. Может быть, его сердце пронзила врага стрела, но он жив для неё, если она жива. Он тогда ей сказал, что вернется, его слова все звучат в голове. Глупая голова! Сколько можно страдать и глядеть по утрам в окно? Всем же ясно уже столько лет, что погиб давно. Но трепещет её сердечко, как мотылек, он сказал, что вернется, а он никогда не врет.
Марта гладит кота, присыпляет малютку-дочь, он ушел, и она родила её в ту же ночь. Он хотел защищать свою родину и свой дом, только он просчитался в единственном, лишь в одном — он оставил свою жену и свое дитя, да, их нужно оберегать, но не отходя. Марта плачет по вечерам и боится дня, потому что одна все время, а так нельзя. Её звали другие замуж, но не пошла, потому что все так же верила и ждала. Снова утро и снова Марта глядит в окно, не запели еще петухи, на дворе темно, чей-то виден вдали силуэт — он ускорил шаг. Может, ищет ночлег какой-то чудной чужак? Он подходит к её двери тяжело дыша, он негромко стучит. Замирает её душа. «Кто ты есть?» — шепчет Марта. На блюдце горит свеча. «Я вернулся, родная моя, как же я скучал!». Этот голос она всегда бы смогла узнать. Поскорее открыла и бросилась обнимать. Неужели не сон? Разве может он тут стоять? Если сон, то пожалуйста, можно ей вечность спать? Он касается её рук, и они молчат, она садит его за стол, наливает чай. Что спросить? Что сказать? Ну с чего начать? «Я назвала малышку Долли». Что отвечать? «Сколько я пропустил, родная? Не сосчитать. Я хотел к вам вернуться, но я же не мог сбежать. Каждый вечер мне оставалось лишь представлять твои руки, твой голос и как тебя целовать». Марта плачет, уткнувшись носом в его плечо, она столько ждала, что уже потеряла счет, но она всегда верила — милый её придет, хоть уже без него был прожит который год. Он целует её в глаза, в покрасневший нос, её личико все опухло от горьких слез, но он крепко её обнимает, понять дает, что он здесь, он вполне реален и не уйдет.
А на следующий день весь двор ликовал, болтал. Он живой! Он вернулся! Он все-таки не пропал! Но все это не важно, глупости, мишура. Марта так же, как раньше, рано встает с утра, но теперь не подходит к окну, а готовит есть, потому что теперь он дома, теперь он здесь.