Глубокой ночью, за закрытой дверью,
Когда вокруг ликует царство снов,
Своей души я открываю келью
И отпускаю ее в мир богов.
И каждый раз она, отбросив тело,
Как надоевший старый груз,
Смеясь от счастья, шутит смело:
"Не жди, я лишь к утру вернусь."
А проводив ее, без сожаленья,
Как мать, воспитаную дочь,
Ныряю глубоко в небытия похмелье,
Отправив мир земной на время прочь.
Под утро, избегая разговоров,
Вернется тихо блудная душа,
Как будто шкодила, и, ждя моих укоров,
Забьется в угол кельи, не дыша.
Но стиснув зубы, снова сглатываю мысли,
Хотя и с верой, и надеждой небольшой
До вечера я возвращаюсь к жизни,
Не приходя к согласию с душой.