Когда болишь до краешков души,
до самых закоулков дистонии,
и мир до тёмной комнаты ушит
умелыми вселенскими портными,
и не дышать — так просто, так легко,
но крик летит за верхнюю октаву... —
не слушай шёпот серых сквозняков
и плотных штор, раскроенных под саван.
Ещё гудит межрёберный набат,
ещё сойти так хочется с ума, но
уже белеет утренний обрат
спустившихся на улицы туманов.
Из них всплывают бледные дома,
матёрых тополей лоснятся выи,
и старый двор, заиленный лиман,
мелеет, тянет жилы бельевые.
И ты ещё вгрызаешься в кулак,
но утро пробирается сквозь шторы,
и тикают часы: пус-тяк, пусть-так...
Жива.
А ночь придёт ещё не скоро...