Застенчивая Мимоза Роман 5-05
V. Израиль
и новые испытания судьбы
5. Узнает ли он меня?!
Её красоту не испортят года!
Наяву птица высокого полёта
Красива, в бизнесе, при делах,
От неё иногда веяло холодом.
Не знаю, что могло б омрачить
Когда-то малость весёлую даму.
Утихла музыка, и ей под стать –
Себя найти среди чужих желая...
Хваталась она за всё, и в путь,
Наперекор её страниц раздора!
Но кто же остановит? Ну и пусть,
Разборку веера порой вне дома.
«Узнает ли он меня?!» – так думала я всё время, пока ра-
ботала. Ровно через восемь часов я должна сдать смену, но
ко мне никого не заводили, и никто не пришёл. Я же сидела
как на иголках, желая продолжить с ним разговор.
Уже было почти восемь часов утра. Я порядком устала,
наконец открылась дверь.
– Мимоза, посиди ещё час, и в девять тебя сменят, – ска-
зали мне, и снова хлопнула дверь...
Здесь ничего такого нет, мы всегда друг друга выручали,
но мне так хотелось скорей пройти до своей каюты, где я
оставила Файвеля. Куда бы он мог деться? Его-то каюту я
не знала, хотя найти её здесь было бы не проблемой. Где он
ожидает меня? Ведь разговор был прерван в самый интерес-
ный момент.
Когда меня сменили в девять утра, я подошла к каюте,
хотела переодеться и всё же найти его. Но была очень удив-
лена увиденным. Он спал, сидя на полу... упираясь в дверь
моей каюты. Как я поняла, никуда не уходил. Я так устала
и хотела спать, что пришлось его разбудить. Он встал, по-
нимая, что я уставшая, но всё же очень попросил меня раз-
решить ему войти в мою каюту. А разве я могла бы отказать
ему, несколько лет мечтая о такой встрече!
– Хорошо, Майкл, только попрошу вас... дайте, пожалуй-
ста, мне выспаться, хотя бы три часа. Потом мы поднимемся
на палубу к бассейну и продолжим разговор.
– Я вам не буду мешать, ложитесь, я посижу и буду охра-
нять ваш сон.
Он вошёл в каюту, заметив на столе фото, где он и я. Оно
не очень чёткое... ведь в то время особенно и не фотографи-
ровались.
Я открыла свой небольшой гардероб, он в раздумьях
пальцем провёл по всей одежде, как будто бы копаясь в сво-
их мыслях.
«Что я буду стесняться мужа?» – подумала я... и полно-
стью разделась, надевая небольшой халатик, без нижнего
белья. Он не сводил с меня взгляд… Но я спокойно легла
на кровать. Он же пристроился здесь же, на полу, упираясь
в дверцу гардероба. Он сидел спокойно, пока я не заснула,
вдыхая каждый мой вздох. Но, когда я открыла глаза, он
уже сидел на скамейке в ожидании пробуждения, смотря на
меня.
– Мимоза, как ты красиво спала, я любовался тобой, мож-
но мы начнём разговор здесь, иначе нам помешают, я тебя
всю ночь ждал, боясь пропустить этот разговор. Также я не
забыл, о чём говорил... я тебе признавался в любви, давно
не мальчик. Только опять прошу, не перебивай, а то я сам
боюсь сбиться.
– Хорошо, я лишь пересяду за стол.
Но, когда я встала, халатик слегка распахнулся, и я заме-
тила вновь его лукавый взгляд на мою грудь, и это спутать
невозможно, как когда-то он смотрел на нее в такси.
– Отлично, я хочу смотреть в твои глаза. Я хочу понять
себя!
– О-кей! – И я уже сидела рядом.
– Так теплее. – Он продолжил: – Мимоза, меня нашли
в 1970 году выброшенным из моря на болгарский частный
пляж одного очень крупного миллионера, как оказалось, и
дельфины тоже его. Они меня в полном смысле этого сло-
ва доставили прямо к его дому. Я лишь помню, что долго
плыл. Куда, зачем – не помню. Когда уже у меня иссякали
силы, я заметил берег вдали, – рассказывая, он нервничал и
перескакивал с одной мысли на другую. – Представляешь,
я уже видел берег своими глазами, а не мог дальше плыть.
Лишь лежал на спине и молился, наверно, Господу, глядя на
небо. Море было тихое и спокойное, одним словом, штиль.
Не знаю, не понимаю, как откуда-то ко мне подплыли два
небольших дельфина. Не помню, как я ухватился за одного,
или же они за меня. Они-то меня и выбросили на берег, на
пляж, на Золотые пески. А когда меня нашли, срочно ока-
зали первую помощь, я уже в эти минуты ничего не пом-
нил, но по рассказам знал, что моя одежда была простая,
рыбацкая, фляга, завязанная за пояс, – болгарская, однако
единственное тельняшка – матросская. Но кто не имеет се-
годня таких тельняшек?! Модно, ничего не скажешь! Вид-
но, хозяин был добрый человек или сам Господь сжалился
надо мной, хотел для чего-то, чтобы я выжил. Он меня сразу
же отвёз сам лично в больницу, к своему лучшему другу. Я
истощился без воды и еды, потерял память о прошлом. Мне
срочно надо сделать переливание... пополнить вены новой
кровью, но у меня оказалась очень редкая группа крови. Ко
мне подошёл Иосиф Файвелович, врач-хирург, и сказал, что
он станет моим донором, так как его кровь подходит полно-
стью. А потом, когда я пошёл на поправку, выяснилось, что
не только кровь, а и ДНК у нас совпадает на 99 % ... Пред-
ставляешь, он мой отец. Он был смуглый мужчина, как по-
том я выяснил, из Аргентины. Но он сам говорил, что у него
никогда не было детей, хотя отнёсся ко мне как к сыну. Он
говорил также, всё может быть... ошибки молодости, кто не
ошибался? И кто-нибудь родил бы от него... Он был извест-
ным хирургом. Оплатил мою учёбу в университете Бизнес-
класс после выздоровления. И с этим человеком, Павлом
Павловичем, на пляж которого я попал бездыханный... я за-
крутил бизнес и сейчас очень состоятельный человек. Но что
я помнил – это цветы, мимозы. Когда к нам в палату весной
занесли букет мимозы, я вспомнил их с такой теплотой... и
очень люблю их дарить женщинам, которые мне нравятся.
Даже в тот же день, когда я впервые их увидел в больнице...
попросил, чтобы мне сделали наколку на спине – Мимоза,
чтобы не забыть и помнить что-то напоминающее прекрас-
ное из моей прошлой жизни... Но, когда я встретил тебя, я
почувствовал тебя как цветы, мне кажется, я тебя так близко
знал, но не помню откуда.
Мне стало его жаль. Я прильнула к его груди и чисто по-
человечески поцеловала, а потом попросила:
– Ты смог бы сбрить бороду и усы ради меня?!
– Если тебе не нравится, то обязательно сделаю это сей-
час же.
Он хотел выйти из каюты... но я не хотела, чтобы он ухо-
дил, раз я его нашла... он мой и мой любимый, я уже уверена!
– Майкл, – пока назвала его этим именем, – у меня есть
станок и новое лезвие. Как ни странно это звучит, но жен-
щины иногда сбривают ненужные волосы на ногах. Прошу
воспользоваться ими здесь, у меня, в моей каюте, в душе-
вой.
Он зашёл туда, я же достала блокнот с записью всех гру-
зинских блюд, а в конце блокнота нарисовала лицо и все его
родинки на левой стороне щеки.
Это легко рассказывать, но в те минуты я чувствовала, что
скоро растаю в его объятиях, вспоминая его ласковые руки.
Он вышел через какое-то время... я уже точно знаю, что
это он! Но мне нужно очень деликатно подойти к этому во-
просу, не спугнуть его. И я решила дать ему пока блокнот,
он начал читать вслух на русском.
– Ты знаешь русский?
– Да, знаю, в Болгарии же тоже изучали русский язык.
– Он листал, читал, смотрел в упор на меня. И наконец за-
метил на последнем листе лицо и родинки. – А это кто?
– Это – моя любовь, – я не сдержалась, и слёзы сами по-
катились из моих глаз.
Он подошёл, начал меня целовать, водить своими рука-
ми по моему телу, освобождая халатик, я же не сопротив-
лялась. Точно знала, что это он. Его поцелуи и ласку нель-
зя спутать. Мы слились, как несколько лет назад в любви и
страсти. Потом... я стала рассказывать о нас и о том, кто он
на самом деле. О том, что он еврейской национальности, из
Одессы, и звать его Файвель, а его мама теперь живёт в Из-
раиле. Я долго рассказывала о нас, о нашей любви и о том,
что он тоже капитан дальнего плавания! И о несостоявшей-
ся свадьбе...
Не знаю, верил ли он или нет, но я сказала ему:
– Через десять дней мы причалим в порт Тель-Авив. Ты
встретишься там со своей мамой. Если не веришь, сделаете
ДНК там тоже...
Только тогда он понял, что я не шучу. И он в этот же день
отправил телеграмму отцу, чтобы тот летел прямо в Изра-
иль, через десять дней, в город Тель-Авив на свадьбу:
– Опять свадьбу?! – Когда я слышала это слово, мне ста-
новилось страшно. Несколько раз, мы откладывали наш
знаменательный день свадьбы, и мне не очень верилось, что
это произойдёт когда-нибудь.
Я тоже послала телеграмму домой о том, что Файвель на-
шёлся и мы приедем вместе.
Остальные дни на корабле, мы были не разлей вода. Пока
я работала, он находился в моей каюте, боясь меня потерять,
несмотря на то, что она была очень маленькой. На всех кон-
цертах сидел и наблюдал за мной. Мы танцевали вместе все
танцы... Весь командный состав корабля был удивлён тако-
му исходу дел... круговороту моей жизни. Они не хотели по-
терять такого работника, как я. Но в то же время мужчины
завидовали белой завистью, что я была так преданна своей
любви и за время пребывания на корабле не подпустила к
себе ни одного мужика.
Наш корабль причалил к берегу Средиземного моря, в
порт Тель-Авив, и я заметила всех моих встречающих, опять
кружком, с цветами. А когда я уходила с корабля, сотрудник
мне сказал:
– Мимоза, позвони, если ты передумаешь и захочешь
продлить контракт на следующий год.
Я ничего не ответила, дала высказаться Файвелю:
– Спасибо, у нас столько незаконченных дел, мы плани-
руем родить детей!
– Это хорошее дело, не будем вам мешать! Живите счаст-
ливо!
– Счастье – это когда тебя любят! А меня любят, и это на
всю жизнь!
И мы спустились в объятия своей родни. Файвель узнал
мать, это было что-то, о чём нужно многое рассказать!!!
http://www.proza.ru/2016/04/04/1768
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2016
Свидетельство о публикации №216040401768