Вот эта предродовая тревожная мука
До первой строчки, пролитой на монитор.
Будто гвоздём по стеклу, будто стерва подруга
В душу впивает свой вожделеющий взор.
Я не знаю лекарства, не знаю откуда подмоги
Ждать иль не ждать, отчаянно с нею борясь.
Были и страстные ночи, и были пороги,
Что проходили мы, тщательно помолясь.
Ну не кручинься, настанут ещё потеплее
Дни, когда не о чем плакать, жалеть и грустить.
Брось перелётные судьбы, пусть будет больнее,
Лучше домой приезжай поскорей погостить.
Дома – свеча у стены, дома – светлые души,
Что не заснут, коль не вспомнят твои имена.
Ты так бежишь далеко-далеко. Но послушай -
Стоят ли их голосов все твои письмена?
Мне ничего объяснять, толковать и не надо.
Я так тщедушно отчаянно болен тобой.
Я помолчу, отдышусь - мне с тобою отрадно
вдумчивым шагом отмерить себе на покой.
Я не прошу, не молюсь о другом назначении,
Клею почтовые марки и шлю в небеса.
Мне б отчитаться до срока в твоём казначействе,
Только до срока, конечно, ты скажешь нельзя.
Я посижу, поворкую с твоими крылами,
Если позволишь услышать беззвучный их взмах.
С прорезью сердца в глазах и души куполами,
вылечу ласковым словом любви на губах.
***
Борис Борисычу Гребенщикову