С ранним солнцем, в ночь-полночь, в моей вселенной,
И в тумане, как молочный гриб, густом,
Столько НАШИХ я встречаю ежедневно,
Даже не подозревающих о том.
Моросит НАШ бомж-Ромео у «Продуктов»,
Без Джульетты, с перепоя и небрит.
На маршруте НАША тётенька-кондуктор,
Как всегда она со всеми говорит.
НАШ красавчик, как картинка из плейбоя,
Покупает «Бифидок» и кубик «Кнорр».
Странный дяденька спортивною ходьбою
Проплывает грациозно школьный двор.
НАША пухленькая девочка-бурятка,
Вновь на утреннике в пышном платье «торт».
Её папа со скупой слезой украдкой
Всей родне шлёт сообщенья, как он горд.
Почему вдруг это «НАШИ»? Ведь по сути
Мы не знаем, мы не видим, мы спешим.
Это глупо и бессовестно, как люди,
Что так любят рядом ставить «наш» и «Крым».
Но мечтаю я: вдруг кто-то очень робкий,
Пробегая мимо, думает с теплом:
«Посмотри-ка, НАША вновь на остановке,
Смотрит в пыльное зеркальное стекло».