поэма
«Отдало море мёртвых, бывших в нём, и смерть, и гадес отдали мёртвых».Откровение,20:13
Я видел сон,он смертью был.
мой бледный призрак в нём парил,
среди глубин и вышины,
в звучаньи траурной струны.
Там мглой тревожной всё вокруг,
застыло!И горящий круг,
обьял меня-я видел ад,
и Стикса чёрный водопад,
бурлящий в бездне-в лоне тьмы,
где глуби узки и немы.
И груды скверн-дымящих смрад,
копили серу в этот ад.
Надгробья видел я окрест;
некрополь,склепы,мрамор,крест.
Носились тени - и испуг,
язвил пространство как недуг.
И зрил я лик,пылавший взгляд,
среди крестов -стоящих в ряд.
Тот взор меня огнём пытал,
и сердце плавил как металл.
Я замер!Вот среди могил,
Явился вдруг:убог и хил,
младенец мерзкий:он стенал,
и воплем темень оглашал.
Злой вид его мне взор смутил
младенец множился- из жил
его,росли,росли слова,
давили словно жернова.
Он рёк пророчества измен,
в ярилах дерзких перемен,
в горнилах адовых печей,
среди негаснущих лучей.
Злой рокот был его как власть,
как обезумившая страсть,
как миру смертный приговор,
как клуб лавин -сорвавшись с гор.
А за дитятей я узрил,
кровавый отблеск,пламя крыл,
обьявших бездну -в ней горя,
восстал инкуб как в тьме заря.
Он был прекрасен и могуч
и взор его- губящий луч,
проник в меня-и я узнал,
в нём Мефистофеля кристалл.
Кристалл я видел раньше в снах,
в кошмарах дивных, льющих страх,
на лбах измученных людей,
и не родившихся детей.
Бродя по грязным городам,
где смерти вьётся фимиам.
И блеск его был ядовит,
как у горгулий цвет ланит.
как вид змеи, среди гнилых,
цветений,в испареньях злых.
Огонь метался в камне том,
палил всё в прах и блек потом,
являлся снова-в мощи сил,
метая молнии светил.
Я видел Демона!Я смят!
В кресте пылающем распят!
И жду как жертвенный телец,
в последний миг- святой венец,
который чудится в Заре,
грядущих дней-на алтаре,
где мир очистится от скверн,
где каждый в каждом будет верн,
любовь иссторгнет благовест,
путь указав поднявши перст,
во мрак космических миров,
где жизнь обрящет благий кров.