Ох, эти бубны!
Наколдовали мне
спать триста лет
на самой крутой скале,
даже не зная, не представляя, как
можно сорваться вниз да на дурака.
Этот дурак душой мягок, словно мох,
этот дурак почти скандинавский бог,
плечи кромешны, брови густы дугой,
только характер божий его дурной.
Ох, эти бубны!
Буйно в груди стучат!
Бог на сви-да-ни-е
принесет колчан.
"Слышишь - сви-да-ни-е!" -
говорю скале,
а она, горбоносая, вторит мне.
...только, проснувшись резко в холодой мгле,
я понимаю - тянутся триста лет,
всё ещё тянутся.
Где-то, среди высот
скальных, устало спит скандинавский бог
после работы.