ГладиАтор роман в стихах, Часть 2

                ГЛАДИАТОР
                Глава 6
                "Дорогой в Ночь"
   
                1
   
     Я захлебнулся от избытка чувств,
   В безлюдном одиночестве когда-то.
   Я был готов на таинство безумств,
   За всё себя считая виноватым,
   Отчасти где-то бесноватым,
   Что мне всегда мешало жить,
   Стать ангелом небес крылатым.
   Но, что могу я изменить?
   
   2
   
   Я видел свет, несущийся сквозь тени,
   Я чувствовал миллионы жадных глаз
   В жестоких приступах мигрени,
   Срывая с уст всю суматоху фраз.
   Я вспоминал, но только лишь сейчас,
   Как проклинал мой дух Божественное слово,
   Как презирал гуманности под час,
   И вёл с людьми всегда себя сурово.
   
   3
   
   Но что сказать мне тайным Божествам,
   Трагедиям ушедшим в наше время,
   Как мне придать всю чувственность словам,
   Где конь войны ноге подставит стремя?
   Там воины не нынешнее племя,
   Их буйство душ в безумии огня.
   Седок, загнав погоней, как оленя,
   В замену старому вновь требует коня.
   
   4
   
   И чувствует, как он храпит и дышит,
   В накал страстей вдыхает едкий бой,
   "Война", - седок средь боли слышит
   И рвёт удила нервною рукой.
   Увлекшись смертною игрой
   Триумф побед невидим пилигриму,
   Его хранит в груди любой герой,
   Ведь меж удач не всяк проходит мимо....
   
   5
   
   Герои сказочных баллад,
   Служители для женщин неприступных,
   И ими обладать - вот высшая наград
   Под наслажденья звон и ласк, пусть и минутных.
   Но может, в помыслах преступных
   Мужи клинка в сердцах оставят трон,
   Когда война в кровавых реках мутных
   За легионом губит легион.
   
   6
   
   Не вы ль тогда прелестницы младые,
   Хранительницы счастья очага,
   Алкающие грёзы расписные
   Сердцами закрывали от огня?
   И может быть, поймёте вы меня
   Средь этих строчек в чём-то неуместных,
   Родившихся меж капелек дождя,
   Средь строф пока что безызвестных....
   
   7
   
   Продолжим путь рассказа моего,
   Он не торопится услужливой строкою,
   Как будто и не видит ничего
   И словно шепчется строфами сам с собою.
   Я вдохновлял усталою рукою
   Нечётких строк несущийся галоп,
   Где замирал под твёрдою пятою
   Исчёрканный рифмовками листок.
   
   8
   
   Так, где же ты, услужливый герой,
   И встреченный им ангел нежный,
   Быть может, наслаждаются собой
   И путь их жизни будто безмятежный.
   Исход их судеб в главах неизбежный,
   Несущийся сквозь вечность долгих снов,
   Но слог сейчас не столь уж и прилежный,
   Он к строфам новым видно не готов.
   
   9
   
   Мне всё же в строках стоит здесь заметить,
   Как Яна изменила вдруг любовь,
   Мне перед вами уж пора ответить,
   Как вдохновенно будоражит кровь
   Её немыслимая новь
   И мчит по сладостному кругу,
   Ты, муза, рифмы подготовь,
   Ну, не противься, сделай это другу.
   
   10
   
   Ян в таинствах любви не уставал
   Он грешным слыл в утехах сладострастья
   Блаженство нег он в деве обожал,
   Плоды срывая на границах счастья,
   И в светлый день и в хмурое ненастье
   Он придавал в их чувства волшебство,
   Пленительное всё же двоевластье -
   Любовь - не блеф, а сердца Божество.
   
   11
   
   Летели дни чарующим началом
   Бои серьёзным Ян не признавал,
   Он был велик теперь в большом и малом,
   Узнав предел, восторженность начал.
   Ты верно, друг, над этим размышлял,
   Любви коснувшись лишь немного,
   И силу чувств, их нежность обожал,
   И ничего уже не ждал другого.
   
   12
   
   Но вот коснулась их крылом беда,
   В отчаянье уже и жизнь жестока,
   Я помнил с ранних лет всегда
   О сетях злобного порока.
   Вернёмся друг к его истокам,
   Где вновь небрежностью пера,
   Я волю дам словесным склокам,
   Что ссорят наши вечера.
   
   13
   
   Я зачеркну волшебные мотивы,
   В судьбе нередок злобный, трупный яд,
   И ноты жизни не всегда в ней живы,
   Где смерть превыше всех земных наград.
   Сейчас я рифм неряшливый наряд
   Поправить между строк стараюсь,
   Нередко мыслью снисхожу на мат
   И забежать вперёд опять пытаюсь....
   
   14
   
   Всё это началось в границах полнолунья,
   Когда к земле объятья тянет ночь,
   Когда прильнёт в сознании безумья
   К устам холодный, липкий скотч,
   Когда во тьме услужливая дочь
   Ведёт о смерти разговоры,
   Стараясь время превозмочь,
   Убрав с под ног все крепкие опоры.
   
   15
   
   Я знал миллион волнующих минут,
   Я воздавал им почести когда-то,
   Но находил лишь бешенству приют,
   Где с ним борьба уже пустая трата.
   За всё в судьбе своя расплата,
   Отсрочить сроки платежа
   Стремим с позиции разврата,
   Не зная цену грабежа.
   
   16
   
   Итак.................................
   спустилась ночь на землю чёрным платьем,
   Ян отдыхает в полудрёме сна,
   Где уж грозит рифмованным заклятьем
   Его настигнуть полнолуньем тьма.
   Анастасия, дремлет ли она,
   Вдыхая полной грудью лейтмотивы?
   Устала от тревоги дня,
   И восстанавливает ночью тела силы.
   
   17
   
   Ян в кресле, не тревожа сон любимой,
   Усталость тела напоив,
   Вдыхает негу полной силой
   И слышит сладостный мотив,
   Он столь восторжен, чуть игрив,
   Сбивая в такт небрежно ноты,
   И как-то нежно молчалив
   В обрывках сна, или дремоты.
   
   18
   
   Вдруг Яну чудится вокзал,
   Но как-то явственно и дивно,
   Я раньше это испытал,
   Судить могу тут объективно,
   Но в строках может и не чинно
   О предстоящим возвещал,
   Мой всё ещё роман не длинный -
   Для лир нечёткий пьедестал.
   
   19
   
   Итак, платформы, лики поездов
   Питают ночь из шумных разговоров,
   Стихи теснятся в суматохе слов
   Среди острот, а может быть и споров.
   Вот слева от меня какой-то боров
   К вагону мчит багаж во весь опор,
   Носильщику даёт понять свой норов,
   Боится не успеть, ну, что за вздор.
   
   20
   
   Вот справа от меня скупая жила
   Подходит с грубостью и требует огня,
   А за спиной компания застыла,
   Но поезд тронется и им не до меня.
   Я позабавлю, может быть, тебя,
   Читатель, вот другая сцена;
   Что восхитительней себя
   Считает подлая измена?
   
   21
   
   Она одета по последней моде,
   Так горделива и смела,
   Она бывает и в народе
   Вот только будто не одна,
   Её не мучает вина
   За не поддельным интересом,
   Она стройна и весела
   И тоже едет этим рейсом
   
   22
   
   Вот чуть подвинулся состав,
   Его отправку объявляют,
   Вот Яна проводник, догнав,
   Его сесть в поезд убеждает.
   Ян, как-то и не возражает,
   Что ждёт его? Ведь это только сон,
   Воображенье поражает.
   Что дальше приготовит он?
   
   23
   
   Вот поезд тронулся, внезапно
   К вагонам двинулись толчки,
   Вот рельсы словно безвозвратно
   Считают стыками тычки.
   В окошках мечутся значки,
   И семафоров строгий взгляд
   Меняет красные очки
   На разрешающий наряд.
   
   24
   
   Под стук колёс все мысли скачут
   Раздумья призрачно зовут,
   Поездкой видимо удачу
   Незримо рифмою влекут.
   Минуты медленно текут,
   И пассажиры в разговор
   Своих соседей поведут
   Нередко может быть и в спор.
   
   25
   
   Вот Ян, купе его не просит
   Достать с кармана свой билет,
   Вот проводник бельё приносит,
   Но не проронит слова, нет.
   Сосед бубнит какой-то бред
   О том, что он за всех в ответе,
   На протяженье долгих лет
   Он с совестью не жил в совете.
   
   26
   
   Вот так и умер, перед ним
   Открылась смертная дорога,
   А отдых так необходим,
   Но на душе одна тревога,
   Он так хотел увидеть Бога.
   А что теперь? В ад тянет грех,
   И здесь с вагонного порога
   Во тьме души блуждает смех.
   
   27
   
   А поезд набирает ход,
   Всё тот же странный проводник
   Маршрут здесь знает наперёд,
   В купе теплеется ночник.
   На верхней полке вдруг старик
   Хлебнул вина из чёрной фляги, -
   "Глотни", - сказал он Яну в хрип,
   Прервав страдания бедняги.
   
   28
   
   "Я тоже был богат не в меру", -
   Он Яну начал бормотать, -
   "Любил свою супругу Леру.
   Но ей ли деньги промотать
   И вечно моду баловать?
   Я на её потратил состоянье,
   Устав её любить и ждать,
   На миг ловить её вниманье.
   
   29
   
   Взгляни, теперь я стар и сед,
   Но всё же, не дождавшись грёз,
   Я умер не от горя, нет,
   Меня спиртным убил цирроз.
   В науке строгой в воспитанье рос....
   О, женщины, вы горя совершенство,
   За это предлагаю тост,
   Спиртное - вот моё блаженство".
   
   30
   
   Всё это странно, поезд быстро
   За километром километр
   Минует. За столом маэстро
   С футляра достаёт предмет....
   Виолончель, пожалуй, нет,
   Похож на женщину без ног,
   Гриф рук несчастной силуэт,
   А колки пальцев эпилог.
   
   31
   
   А эфы, странные мотивы,
   Груди пугающий надрез,
   У музыканта перспективы
   Рождают сразу интерес.
   На полку верхнюю он влез,
   Сказав всем вслух: "Да, да, вы правы
   Я заплатил за свой проезд,
   Сгубив её для чёрной славы,
   
   32
   
   Я ждал талант, но Бог не одарил
   Меня Божественным твореньем,
   Я волей ночи погубил
   Её греховным побужденьем,
   Чтоб насладиться вдохновеньем
   И ликованием толпы.
   Как поздно гложет сожаленьем
   Духовность слабые умы.
   
   33
   
   И вот я здесь, нет шанса на спасенье,
   Я сожалею о прошедших днях,
   Но заслужил мой дух такое изъявленье
   И не достоин быть на небесах".
   Я размышлял о сказанных словах,
   Но так они во мне рождают строки,
   Скорбим о недостойных временах,
   Но слишком поздно извлекаем с них уроки....
   
   34
   
   Ну, что к четвёртому придвинем пассажиру
   Ряд необычных даже в чём-то строк
   Вдохнём в пугающую лиру
   Последний, может быть, урок....
   Приятна дама, стройность ног
   Её подчёркивает формы
   Лицо и грудь, ну и живот
   Предвосхищают сытость нормы.
   
   35
   
   Не дремлет, но нема, молчит,
   Неясно в думы погрузившись,
   Я скверный видимо пиит,
   Должно быть, резко отрезвившись,
   Во плоти сразу, возбудившись,
   Я вижу в ней все пять причин....
   Читатель, ты ли, удивившись,
   Не знаешь, что ей до мужчин?
   
   36
   
   Что ж поезд в ночь куда-то мчится,
   Прервать, кошмарный силясь сон,
   Разжать глаза Ян здесь стремится,
   Но сознаёт, что будто он
   Не спит, не дремлет и вагон,
   Открыв в купе входные двери,
   Ян слышит ото всех сторон
   Суды и странность суеверий.
   
   37
   
   Да, ночь темна, куда же поезд мчится?
   Проходит так за часом час
   Вдруг проводник, иль проводница,
   (чтоб в строках не встревожить вас)
   Вдруг объявляет, что сейчас
   В дороге будет остановка,
   Но не снимает прищур с глаз,
   Должно быть старая уловка.
   
   38
   
   Что проводница говорит?
   Я в строках вдруг подслушал живо:
   "Вам надлежит здесь выходить".
   И наш герой неторопливо
   Вступает на перрон, и диво:
   Сияет полная луна,
   Но как-то страшно, похотливо
   И как всегда, увы, бледна,
   
   39
   
   А полночь движется игриво,
   Впиваясь в плоть безликих строк,
   Вдыхает в медленное чтиво
   Свой неудавшийся порок,
   Он рвёт исчезнувший листок,
   Сквозь дрожь измятого стола,
   Где лес, как дьявольский чертог,
   Ночь непредвиденным полна.
   
   40
   
   Состав вдруг тронулся, остался
   Герой наш в полночи стоять,
   Я вдруг за Яна испугался.
   В лесу средь ночи, что уж ждать?
   И полустанок остывать
   Уже стремит нетерпеливо,
   Прошло ещё минут так пять,
   И рифмы стынут боязливо.
   
   41
   
   Ян огляделся и неспешно
   К огням чуть блеклым зашагал,
   Где может быть, уже конечно
   Простой, засаленный вокзал.
   Ян в окнах зданья узнавал
   Небрежность грубых, пыльных касс,
   Где он однажды наблюдал,
   Как стонет в давке средний класс,
   
   42
   
   Как бьёт пульсирующей рукою
   Соседа наглого, что в бок
   Его, толкая пред собою,
   Никак не даст пройти вперёд,
   И тут ничто их не уймёт,
   Проезжих у билетной кассы,
   Ведь кто-то матом обзовёт
   Пейзаж не столь уж и прекрасный.
   
   43
   
   Ян в зданье входит.... Никого,
   Лишь дремлет у окна старушка
   И чемодан.... Подле нег о
   Кот чёрный лапой моет ушки.
   Вокзал уснул, хоть ты из пушки
   Дай залпов, ну, пожалуй, пять,
   Никто не выйдет с комнатушки,
   Чтобы билет тебе продать.
   
   44
   
   Герой наш, впрочем, огляделся,
   Пошёл к окну билетных касс.
   Я в строках всё же не согрелся,
   Чтоб позабавить рифмой вас,
   Но всё же здесь прервать рассказ
   Совсем уж было неуместно,
   Строкою новою сейчас
   Продолжу повесть, если честно.
   
   45
   
   Кот, перестав вдруг умываться,
   Стал с интересом наблюдать,
   Как Ян не может достучаться
   До тех, кто должен пребывать
   Средь этих стен и мирно ждать
   Пусть одного из пассажиров,
   Чтобы билет ему продать,
   Но видно всем здесь не до жиру.
   
   46
   
   Устав нелепо в ожиданье,
   Ян было, уж хотел идти,
   Но вдруг смертельное молчанье
   Прервал здесь кот: "Нам по пути?", -
   Он как-то быстро стал расти
   До неизвестных мне пределов, -
   "Ты должен был не здесь сойти....
   Опять испортили всё дело.
   
   47
   
   Я знаю таинство вокзалов,
   Движенья здешних поездов,
   Маршруты дьявольских составов
   И смысл всех высказанных слов.
   Ты бледен, даже не здоров,
   Не бойся, ты достигнешь цели,
   Я, друг, умнейший их котов,
   Что все мне кошки надоели", -
   
   48
   
   "Он мелет, что не знает сам.
   Ему ли надоели кошки?
   Прошу не верь его словам,
   Он трётся всякий раз о ножки,
   Что привлекают взгляд с обложки,
   Здесь как блудливого самца,
   Его ли не волнуют крошки,
   Теперь с хозяйского стола?", -
   
   49
   
   Старушка медленно привстала,
   Рукой опершись на клюку,
   Она как будто узнавала
   Здесь в Яне давнюю мечту.
   Придам взволнованность стиху,
   Читатель, видишь рифмы скупо
   Рисуют здешнюю строку
   И строят строфы как-то глупо.
   
   50
   
   Должно быть, выбился из сил
   Мой слог, питающийся днями,
   Что разум буднями затмил,
   Но шёл рука об руку с нами.
   А между этим кот кругами
   По залу намечает путь,
   Мурлыча, шевелит усами
   Вот-вот здесь стащит что-нибудь.
   
   51
   
   Воздам лукавому похвал,
   Он словно дичь в герое чует,
   И будто вдруг пустой вокзал
   Его ни капли не волнует,
   Он мыслью Яну здесь диктует,
   Чтоб он к старухе подошёл
   И дал бы руку ей любую
   Поскольку всё ж сюда зашёл.
   
   52
   
   Ян повинуется, учтиво
   Подходит к старой, чуть дыша,
   Она вдруг усмехнулась криво
   Берёт за кисть, лишь не спеша
   Стучится пульсом в нём душа,
   В груди рождая тень тревоги,
   Приняв условность падежа,
   Уже не держат Яна ноги.
   
   53
   
   "Ты к нам пришёл издалека", -
   Старуха молвила устало,
   С её срывалось языка
   Всё то, что сердце ей шептало.
   Она как видно понимала,
   Что их в ночи сейчас роднит,
   Что будит ветер в окнах зала
   И что молчание хранит, -
   
   54
   
   "Ты, верно, ждёшь в ночи признанья,
   Я знаю, тешишь ты себя,
   Что вся взволнованность вниманья -
   Обрывки сумрачного сна....
   Тебя не мучает вина,
   За всё в судьбе своя расплата,
   Ты не сошёл ещё с ума,
   Не знаешь, что таит утрата.
   
   55
   
   Что сеет в душах произвол,
   Беснуясь, уличным разбоем,
   Ты в жизни малость лишь прошёл
   И здесь пока не стал героем.
   Судьба не тлеющим покроем
   Накроет твой тяжёлый труд,
   Ты в жизни был всегда изгоем,
   В дальнейшем это не забудь", -
   
   56
   
   Старушка дряхлою рукою
   В его открытую ладонь,
   Не видя цели пред собою,
   Холодный ложит вдруг огонь,
   Кот головою, словно конь,
   Трясёт, и шерсть лоснится гривой,
   Шипит, строкой его не тронь
   Лишь только меткой перспективой.
   
   57
   
   "Тебе поможет эта сила", -
   Кряхтя, старуха прошептала, -
   "Вода ли душу остудила,
   Войну сменяя карнавалом,
   Змеиным ли впуская жалом
   Во плоть стремительную смерть
   В безумье духа чуть усталом
   Среди пустот его лишь твердь".
   
   58
   
   Огонь, играя на руке,
   Вдруг повинуясь заклинанью,
   Собрал все пальцы в кулаке
   В стальном, рифмованном касанье.
   Старуха, сделав начитанье,
   Рукой коснулась его лба,
   Внеся в чело незримо знанье,
   Хоть и была совсем слаба.
   
   59
   
   Огонь шагнул с ладони в тело,
   Старуха молвила: "Ступай,
   Верши назначенное дело", -
   И вечный текст, - "мой друг, прощай"....
   Пожалуй, стынет крепкий чай,
   Пора б читатель мне прерваться,
   Сейчас вернусь, ты, не скучай
   С тобой нам рано расставаться.
   
   60
   
   Ещё не дремлет шумный город,
   Ещё не спит компьютер мой,
   Ещё колдует едкий холод
   Над неудавшейся строфой.
   Пока желтеющей листвой
   В осенний плен шагают строки
   Я стихотворною игрой
   Здесь увлекусь. Как одиноко,
   
   61
   
   В терзанье друга ожидать
   Подвоха ждать или обмана
   И вдохновенье занимать
   У неудачного романа.
   Едва ли ждёт меня Светлана,
   Молчит мой чёрствый телефон,
   Чуть в мысли напустив тумана,
   Меня испытывает он.
   
   62
   
   Пора бы звонко зазвонить,
   Минуты мечутся устало,
   Я стих не в силах оживить,
   Ещё и раньше так бывало,
   Исход работ я брал в начало,
   Где долгожданный ждал звонок,
   Когда вдруг сердце остывало,
   Скомкав исписанный листок.
   
   63
   
   В раздумье нервном мой герой стоит,
   Исчезло всё перрон и свет вокзала,
   Старуха странная и чёрный кот-пиит.....
   Лишь ночь пред ним взволновано играла
   Средь звуков тьмы и тени карнавала
   И не звала в заслуженный покой,
   А тихо ветром что-то зашептала,
   Вела сквозь мглу чуть видимой тропой.
   
   64
   
   Вот полночь движется, и время гонит вспять,
   Оставлю новым главам я героя,
   Чтоб ночи цель дальнейшую узнать,
   Сорвав с судьбы тень злобного покроя.
   Для счастья ли, для будущего боя
   Отряды рифм несите дух вперёд
   К главе седьмой взволнованной строкою,
   Читатель нас уж там должно быть ждёт....

   
                Глава 7

                "Дыхание Колизея"

               1

  Сомненьем вновь я начинаю главы
И в поэтической среде
Влачусь к рифмованной отраве,
Как к залежавшейся еде.
Припав губами жадными к воде,
Рождаю вновь непризнанные строки,
Увы не чувствую движения к беде,
Где в ночь не спит зеленоглазый Локки.

2

Итак, начну вновь повести рассказа
Потугами уже небрежных рук,
Утратив крепость их и остроту всю глаза,
Презрев вдруг сердца непрестанный звук.
Услышав в дверь чуть различимый стук,
Мои рифмовки просятся наружу,
Я знаю цену стихотворных мук
И вновь в своей груди их обнаружу.

3

Я помню, где оставил я героя,
В сумбуре прошлых стихотворных строк
Не нахожу в душе я вновь покоя,
Где силой мысли слог мой изнемог.
Он в жизни, будто бы игрок,
В слова вливая многие мотивы,
Несложный вроде бы стишок
Для строф даёт возможность перспективы.

4

Вновь поспешу я в лес блудливым словом,
Где мой герой тропою в ночь идёт,
Где тьма претит пугающим жаргоном
Шагать рассказу свежему вперёд.
Ян лес как будто узнаёт,
Он дышит тем же хвойным ароматом
И к той поляне призрачной ведёт
Для нас невидимым парадом.

5

Вновь испытав движение пера,
Мой слог торопится к удачливой отваге.
Я на Кавказе, в том моя вина,
Но рифмы просятся к испачканной бумаге,
Где может в своём строфном штабе
Рождают строк беснующих набег
И лишь сейчас в своём железном шаге
Рисуют жизни чёрный силуэт.

6

Молчит забытый телефон,
Он узнаёт хозяев настроенье,
Усталость тела навевает сон,
Нам нужно всем обычное везенье,
Быть может, Бог услышит моё мненье
И запретит неистовой стрельбе
Для пуль своё предназначенье
И непокорности судьбе.

7

Сквозь тень ночей мой Ян в лесу идёт,
Где студит тьма невероятной силой
Все клетки тела, зная наперёд,
Что будет здешней перспективой.
Деревья нервно, чуть уныло
Сбивают внутренний покой.
Вдруг натянув непроизвольно жилы,
В лесу Ян слышит волчий вой.

8

Он отдаляется, но всё же
Становится ещё сильней.
И что же истине дороже
Жизнь человека, иль зверей?
В пыли непризнанных идей
Я задаюсь одним вопросом:
Бои не повод для смертей,
Они не пользуются спросом.

9

Остановив в оцепененье
Своё дыханье, видит Ян
Смертей холодное касанье....
Здесь волю страхам я не дам,
Герой их подавляет сам,
Но лес холодный студит жилы,
Придав взволнованность словам,
Мобилизует тела силы.

10

Прошло минут так может пять....
Вот показалась волчья стая,
Глаза их призрачно горят,
Огнями тени в ночь пугая.
Бойцы невиданного края
Собою скрыли всю тропу,
И к схватке чувственность взывая,
Луной чаруют темноту.

11

Я знаю цену отношений
Между бойцами в миг войны
Жестокость смертных впечатлений....
Но если силы не равны
Не миновать в бою вины
Безумным приступом насилья,
Все аксиомы здесь верны,
Но схватке уж не до бессилья.

12

Она тревожит в жилах кровь,
К ударам чувствует размах,
Взгляд в предвкушенье хмурит бровь,
Сжимая ненависть в устах.
Движенье злобное в кустах
Готовит бешеный прыжок,
Персты, сжимаясь в кулаках,
Привносят в тело скорость ног.

13

Быстрей, быстрей миг схватки близок,
В лесу замкнулся волчий круг,
В плену гортани голос низок.
Невольно чувствует испуг.
Ян в руки взял когтистый сук,
Он в нём как будто узнавал
Сквозь сердца еле слышный стук.
Калёный, огненный металл.

14

Их было девять, сквозь кусты
В ночи виднелись волчьи тени
И в лунных бликах темноты
Тянулись в лес минут ступени.
Отвергнув призрачность сомнений,
В преддверье боя стонет лес.
Ян в стойке, чуть согнув колени,
Взял сук ружьём наперевес....

15

Сменилось боем ожиданье,
Сомкнув бойцов в зловещий круг,
Где всякий в пристальном вниманье,
И ловит каждый сердца стук.
Ян отступил полшага, вдруг
Полночный гость, лесной фантом
Клыки прижал к запястьям рук,
Одним стремительным прыжком.

16

Ещё лишь миг бой время движет,
Рука от боли устаёт,
А переход клыками ближе,
Едва плечо недостаёт.
Секунд Ян следующих не ждёт,
Взмахнув уверенным движеньем,
Его надёжный сук вперёд
Ведёт вдруг схватку в измененье.

17

Волк опрокинулся, но снова,
Презрев шокирующую боль,
По воле дьявольского зова
Вновь занял в схватке свою роль.
В глухом лесу волк всем король,
Он жаждет плоть во всякой жертве,
Вся волчья жизнь - со смертью бой,
Чтоб вечный голод сыт был мёртвым.

18

Шальной прыжок.... Сук в пасти замер,
Корою нервно рвёт ладонь,
И счёт секунд вращает таймер,
И строки мчатся словно конь
В борьбы пылающий огонь,
В жестоком приступе насилья.
Ты злобу алчную не тронь,
Она и так расправит крылья.

19

Персты, крепчая, рвут в гортани
Все неприметные хрящи,
Теряя силы в этой драни,
Враг вскоре вовсе замолчит.
А что другие палачи?
Не дремлют стонущие строки,
Ты в схватке их заполучи,
Через военные уроки.

20

Кровь багровит лесные стены,
Волкам незрим лесной покой,
Они готовы кровь из вены
Смешать с болотною водой.
Вот два из них метнулись в бой,
Оскалив пенные клыки,
Чтоб наш удачливый герой
Проверил крепости руки.

21

Ян лишь чуть-чуть в уклон успел,
Сменился сук в своём движенье,
Он крови свежей захотел,
Презрев взволнованность сомненья.
Не всякий знает миг везенья,
Не каждый видит наперёд
Сквозь неудачи, униженья
К чему событий цепь ведёт.

22

Атака зверя не точна,
Скрипит оружье от натуги,
Плоть волка вся рассечена,
И сук надёжный и упругий
Уже выписывает дуги,
Удары сыплются, как шквал,
Где ночи раненые слуги
Вкушают огненный металл.

23

Бой завершения не видит
Под мерный, резкий хруст костей,
Удачу схватка не обидит.
Но, что фортуна для зверей?
Для них лишь крепости когтей
Решающим играют роль.
Ты слог мой, право, лицедей,
Забыл наверно, что есть боль.

24

Безумный темп, трава густая
Впитала в землю волчью кровь,
В бою врагу не уступая,
Мне муза рифмы подготовь.
Она чуть нервно хмурит бровь,
Накал в бою не остывает,
Я к лирам чувствую любовь,
Усталость только донимает.

25

Бой не затих, рвёт нервно жилы,
Сердец сбивая чёткий такт,
И мышцы рвутся, что есть силы,
Для всякой схватки это факт.
Здесь верный выпад, мерный шаг
Незримо двигает к победе,
Где вскоре дрогнет лютый враг
И подведёт свой дух к беседе....

26

"Довольно!", - резкий возглас леса
Прервал неравный бой в ночи,
Я знал во тьме иного беса,
Когда вдруг тупятся мечи,
Когда бесшумно палачи
Рвут нервно плачущую плоть,
Где тело мертвенно молчит,
Из вен пуская тленно кровь.

27

"Он здесь, я вёл его чрез лес таёжный,
Я пробуждал в нём дух, остаток сил,
Его покинул свет, я за него тревожный,
Бог мне его здесь тело поручил,
Я плоти дух чуть тенью остудил,
Он знает пыл возлюбленной подруги,
Он страсть свою безумством возбудил,
Скорей ко мне его ведите, слуги", -

28

И содрогнулся лес, от грозного позыва,
Нежданно захлебнулся бой,
Ему спускает тьма небрежно директиву
Вести сквозь ночь здесь Яна за собой.
Ему неясен поворот такой.
Вновь спят израненные строки,
Я утомлён холодною войной.
К чему теперь мне все её уроки?

29

Средь волчих стай все воины лихие,
Не дремлет ритм отчаянных сердец,
Глаза сверкают, как огни шальные,
Пора начать им видеть, наконец.
Судьбы зияющий венец
Торопит здесь невидимый жаргон
Сквозь бег чернеющих колец
Туда, где ждёт их всех Venom....

30

Всё тот же лес. Холодною тропою
Ян в окружении волков
Идёт не узнанной строкою
Чрез темень недоступных слов.
Он к бою новому готов,
Но лес кровь в жилах не торопит,
Не слышен верный сердца зов,
Его бой больше не заботит.

31

Уж полночь верною рукою
Ласкает страстно темноту,
Касаясь нежной наготою,
Чарует раннюю весну.
Тропа во сне зовёт ко сну,
Пугая душу лунным взглядом,
Вот-вот накроет красоту
Своим чернеющим нарядом.

32

Вот та поляна и река,
Что слились в радостном соитье,
Околдовав мой слог слегка
В своём волнующем событье.
Я вновь меж строк ловлю открытье.
Что скажет Яну новый том?
Пока кусты ему в прикрытье
Невидим призрачный Venom.

33

Лес дремлет в странном упоенье,
Весна во мраке бытия
Рождает в строках вдохновенье,
Но не волнует уж меня,
Для рифм не требует коня,
Чтоб на скаку душе согреться,
Чтобы обжечь вблизи огня
Всё то, что жаждет разгореться....

34

Они вдруг встали, средь поляны
Тлел хладный видимо костёр,
Он холодил здесь сердце Яна
И крал мгновенья словно вор.
Ян опрокинул в угли взор,
Они, темнея, причитали,
То вдруг вступали в вечный спор,
То неминуемо сгорали.

35

Вожак волков чуть нервно замер,
Лес хладом призрачным подул,
Секунд отсчёт чеканил таймер
И приводил все звуки в гул.
Казалось, мир вокруг заснул,
Где тьму, объятую тревогой,
Блеск лунный взглядом обогнул
Перед далёкою дорогой.

36

Огонь, немного разгораясь,
Звал Яна в пламень языков,
И мрака, медленно касаясь,
Шептал таинственности слов,
Душил объятьем вещих снов,
Сквозь смрадный дым виднелся он,
Что издавал ужасный зов
Далёкий призрачный Фантом.

37

Ян приближался к звукам ночи,
Его манил к себе костёр,
Он ад огнём своим пророчил,
Вступая с тьмою в разговор.
Лес произносит приговор,
Ян в пламя тянет свои руки,
Вступая с адом в разговор,
Не понимает его звуки.

38

Лицо, внезапно обжигая,
Огонь влечёт всю плоть к себе,
И в кладезь бездны увлекая,
Он шепчет тьмой: "Иди ко мне"....
Не дремлют бесы в вышине,
Смеясь над жертвой всякий раз,
И мне уже не по себе,
Но не прерву я свой рассказ.

39

Незримый призрак самомненья
Тревожит сердце бытия,
И в мыслях умозаключенья
Рождает в теле действия.
Ступая в языки огня,
Ян вряд ли видит в этом цели,
Быть может, сходит он с ума,
Но так желанья захотели.

40

Вдруг разум тьмою помутился,
И шепчет странные слова.
Тот, кто меж строчек очутился,
Кого скрывает ночью мгла,
Чей взгляд, сводящий мир с ума,
Блуждает чёрным пилигримом
Меж рам открытого окна,
Где не всегда проходит мимо.

41

Чуть дрогнул свет, метнулись тени,
Сквозь кладку тел из кирпича,
Открыв в подземный ад ступени,
Мерцает бледная свеча.
Дорогой тусклого луча
Введут ступени Яна вниз,
И сырость стен чуть-чуть плеча
Касаются гримасой лиц.

42

В тех лицах боль и жизнь страданья,
Чем ниже шаг, тем резче боль,
Их муки духа выживания,
Их истязает тьмы король.
Я узнавал вновь эту роль,
Но текст в ней только лишь для стонов,
Ты хочешь слышать то...? Изволь,
Здесь звукам не до полутонов.

43

Они терзают криком слух,
Но ноги сами тянут вниз,
До гласа дня гость ночи глух,
В нём буйство тьмы, как злой каприз.
Великой болью ноет низ,
Влечёт пугливость воображенья,
Зловонным тленом веет бриз,
Сопровождая все виденья.

44

Неясность слов, взволнованность ума
Уже не требуют наград,
В объятьях крови темнота,
А за ступенью тени - ад.
Он вездесущий сеет взгляд,
Обратно верно нет пути,
Всё источает трупный яд,
Тут не до крепости руки....

45

"Добро пожаловать домой", -
Раздался голос сквозь мольбу, -
"Я вёл тебя своей рукой
Через ночную пустоту.
Ты опрокинул душу в тьму,
Заполучив безумьем страсть,
Здесь воспалённому уму
Я подарю земную власть.

46

Настало время быть собою,
Ты, друг мой, к этому готов.
Я тронул душу лир струною
В объятье сумрачности снов.
Обрывки суетности слов
Пленяют воздух бегством нот,
Исчадьем раненых часов
Дни тянут жизнь из года в год.

47

Пора б уже смягчить страданье
В извечность дня вдохнуть мой мир
Терзанью душ вернуть их знанье,
Где всем желаньям я кумир.
Средь тошнотворных грешных лир
Воскреснут снова тени строки,
Тогда прославленный Эфир
Вернёт ночи свои уроки".

48

Сквозь звук во мгле мне виден взгляд
Молитв из чувственных огней,
Чрез тьму вещей я слышу ад,
Да храп беснующих коней, -
"Под звук распахнутых дверей
Мечом рождает дух войны
Древнейший в мире Колизей
Средь распростёртой небом тьмы.

49

Мне Бог немало дал забав,
И для фантазии пустой
Я изучил Его устав,
Страницы пачкая рукой.
Вся жизнь твоя один лишь бой,
Не дожидаясь здесь утра,
Готов сразиться здесь со мной?
Поставь лишь подпись, вот графа.

50

Что ты колеблешься...? Устала
Твоя душа не от вины,
Таким, как ты лишь рай - Вальгала,
Где правят миром псы войны,
Вином бодрят свои умы,
Чтоб плоть вкусить своих Валькирий,
Чтоб крепость взбалмошной руки
Мечом сулила верность линий", -

51

"Я б не хотел опять в тот лес,
Где сделал ты мне одолженье", -
"Здесь мир таинственных чудес,
Одно с любимых развлечений,
Не выражай всех подозрений,
Ты представляешь тьму и свет,
Мы проследим - в перерожденье
Какой ты выставишь предмет.

52

Готов ли ты спуститься в ад,
Готов ли честь на кон поставить?
Да не свою - девиц наряд,
Любить Химеру не заставить,
Ей пыл волненьем не поправить,
Готов ли ты вступить с ней в бой?
С тобой не вправе я лукавить,
Я жду, весь выбор за тобой"....

53

"Итак, я жду", - "Ответ не так-то прост,
Дай время мне до следующей встречи,
К тому же просится ещё один вопрос
В твои двусмысленные речи,
Назойлив он и давит мне на плечи -
Зачем тебе понадобился я", -
"Откроюсь, требуется вечность
Для света, ну, и для меня.

54

Мы с небом спор решили в одночасье.
Зачем века бессмысленной войны,
Чтоб получить услужливое счастье,
Чтоб живы были наши все сыны?
Настанет час, послужите нам вы,
Не стоит выделки бесцельная овчинка,
Не дальновидны слабые умы,
Исход решит вся правда поединка.

55

То будет бой титанов, Колизей
Воспримет их удачу и отвагу,
И победит лишь тот, кто правдою сильней,
Кто вкусить жертвы крови тёплой влагу.
Где не способен воин отступить ни шагу,
Пред духом жить склонит главу и свет,
Подпишет он мне нужную бумагу,
Став дамою, вдруг снимет свой корсет.

56

Воскликнет: "В бой"! - небесный император,
Я ставлю всё, ведь с небом я игрок,
Где будет сыт войною гладиатор,
Вдохнёт и свет блуждающий порок.
Я знаю, будет в этом прок,
Ведь на Олимпе время потесниться,
У жизни иногда ведь путается слог,
И "света" далеко не Божия девица.

57

Ну, что, мой друг, так по рукам"? -
"Не торопись, ответ сейчас мой занят,
Не верю я твоим устам,
В них веет дьявольское знамя", -
"В душе твоей бушует пламя,
Как моря грозная стихия,
Она любовью душу манит,
Я знаю, кто Анастасия"....

58

Мне не знаком дальнейший диалог
Устал мой дух, он неба, муз не слышит,
От мук земных он снова изнемог,
Где плоть моя уже почти не дышит.
Мне режут мозг объятья нервной тиши,
Я словно раб, истерзанный мечом,
Я вспоминал, как рок простых мальчишек
Испытывал и пленом, и огнём.

59

Прозрачность слов, взволнованность везенья
Померкнет вновь здесь в суматохе дней
Волшебность губ любовного похмелья
Важнее муз для празднества людей.
Я не хочу ни счастья, ни затей,
Но вряд ли здесь покой воспел я волей,
Здесь не хочу, казаться всех умней
Своей натруженною долей....


                ГЛАВА 8

                “Мой временный дом – Ад”

                1

  Я мог бы снять усталость и невзгоды
Я мог бы возродиться с пепла дней,
И вновь почувствовав волнение природы,
Вдруг воскресить дух раненый камней.
Услышать храп беснующих коней,
Рождая вдохновеньем строки.
Но я по-прежнему блуждающий халдей,
Мне пользу в жизни больше не несут уроки.

2

В далёкий путь без цели, без надежды
От мест родных меня вновь гонит рок,
С души сорвал я грязные одежды,
И боль души страданьем превозмог.
И жизни старой подводя итог,
Я вновь в пути даю границы смысла,
Прости, читатель, путается слог,
В главе опять не слушаются мысли.

3

Пусть грешен я, пусть в ночь темна дорога,
Уж если в сердце непроглядный мрак,
В груди опять скучнейшая тревога
Рукой слабеющей стремит найти косяк.
Слова и рифмы средь стрельбы и драк
Вновь ищут странность совершенства форм,
Персты сжимая в огненный кулак,
Где дышит лир прославленный дракон.

4

Уж если так, пусть путь мой завершится,
Умрут надеждой мысли и дела,
Пусть, что должно теперь уже случится,
Всё то, что жизнь здесь смертному дала....
Но, Муза, как же ты могла
Оставить мир в часы перерожденья,
Когда духовность сердца умерла,
Снискав поэтам боль предубежденья?

5

Грозит ли нам погибель? - никогда....
Душа в груди для рифм не остывала,
Слабела.... Только иногда,
Для новых строк пытаясь дать начало,
И боль в груди заметно отступала,
В отчаянье со злом вступая в бой.
Своих героев жизнь в нас узнавала,
Цевьё сжимая нервною рукой.

6

Пора прервать и вздор, и отступленья,
Вернуть герою чуть уставший слог,
Отбросить стыд и пошлые сомненья,
Ещё не время подводить итог.
Неисправимый в жизни я игрок,
Где суть судьбы ласкает лики смерти,
Где ждёт мечту неисправимый рок....
Вы рады слышать меня, черти?

7

Так, где мой Ян? Очнулся ото сна,
Тревожного, как сырость мирозданья,
Сводящего безумием с ума,
В объятье нервного молчанья.
В пылу полученного знанья
Он рвётся, словно падший бес,
Со стен разрушенного зданья,
Как с облаков немеющих небес.

8

Ещё чуть-чуть, пусть нервным отступленье
Таит в себе непостижимый стих
Всех лир незримое стремленье
Жизнь воинов, великих и иных.
Я рифм для строчек не ищу других,
Они вновь дремлют в строфном перекрестье,
Где слог мой медленно затих,
Где мысль и ум мой снова не на месте....

9

Уж утро брезжит небосклоном,
Сбивая ночь с насиженных границ,
Где вдруг услужливым поклоном
Из сна стирает миллионы лиц.
На крыльях горделивых птиц
Несётся день к высоким облакам,
Из неба призрачных десниц
Фотонов нежный ураган

10

Струится.... Камень плит
Вкушает тёплый аромат,
Их чуть остывший в ночь гранит
Нашёл в тепле блаженный клад.
В аду имея вечный блат,
Ночь не спешит его терять,
Свет для неё не тень утрат,
Она то знает, что там взять.

11

Мой Ян, ты, что оставил там?
Персты избитые дрожат,
Саднит плечо глубокий шрам,
В ночи ты лесу сводный брат,
Твой незабвенный меценат
Тебе готовит новый бой,
На ринге вновь скрипит канат.
Ты там правитель, иль герой?

12

Так шла неделя за неделей,
Ян уж забыл о страшном сне
Он полон свежею идеей
И снова в жизни на коне....
Я вспоминал об этом дне,
Когда стал скользким вдруг асфальт,
Скрип тормозов не в тишине
Врезался в мозг, расстроив альт.

13

Был день дождя, небес сгущались тени,
Они вели машины светом фар,
Поток железный, времени ступени
Несли в себе пугающий удар.
Жизнь не всегда небесный дар,
Она таит все плотские страданья,
В груди рождая едкий жар,
Стеной всего непониманья.

14

Анастасия - ангел мой,
Куда спешишь, боишься опоздать,
Иль то начертано судьбой?
Пора б нам это здесь узнать.
Я так устал сомненья гнать,
Себе порой правдиво лгать
Сквозь тень безудержных измен.

15

Для строф своих я не ищу удела,
Они стремят мечту убить
За ощущение предела,
С ним было б здесь нелепо жить.
Я уж не в силах изменить
Поток нелепых сбитых фраз
Удар судьбы предупредить
И боль сокрыть в разрезе глаз.

16

Я помню скорость той машины,
Она вдруг с ряда вышла вон
Без основательной причины
Под светофорный перезвон.
Издав мотором дикий стон,
Колёса мчат судьбу вперёд,
Задав стеклом смертельный тон,
На пешеходный переход.

17

Но нет.... Ещё не время для смертей,
Они не ждут, чтоб в мире оглядеться,
Под клич беснующих чертей
Желаньем жизни вновь раздеться.
Ещё чуть-чуть, дай осмотреться,
Пусть рифмы путают мой слог,
От них уже здесь никуда не деться,
Но нет минут мне подвести итог.

18

Я рад тому, что смерти нет,
Её не чувствую меж строчек,
Под дымный хохот сигарет,
Рождает ритм ряд двоеточий,
Он новый дух во мне пророчит
И будит ветер перемен,
Ума позиции упрочит,
И защитит плоть от измен.

19

Ах, если б мог я плотью пострадать,
Ах, если б с пепла снова возродиться,
О, если б мог я людям всё отдать,
Все то, чем в пору мне гордиться.
Но рок вновь хочет поживиться,
Всем тем, что подарил мне Бог,
Но то чем мог я отравиться
Давно я рифмой превозмог.

20

Что ж времени я вновь замедлил шаг,
Ещё лишь миг до злого столкновенья,
Водитель дьявола, презрев дорожный знак,
Не чтит в миру повиновенья.
В потоке бурного движенья
Анастасия сбита с ног,
Колёса жаждут возвращенья
Опять в газетный некролог.

21

Что ждут теперь в стихах пороки?
Среди безликой суеты
Они рождают эти строки,
Изгнав с умов опять мечты.
Я видел свет из темноты,
Сомкнув посредственные тени,
Что им до здешней красоты,
Где вновь с под ног уйдут ступени....

22

Машина тут же быстро скрылась,
Восьмой главы исчерпав часть,
Судьба опять не возмутилась,
Забыв всю жизненную страсть.
Я видел смерти злую власть
Под хохот призрачной вселенной,
Она карала нас, смеясь,
Где жизнь была для нас презренной.

23

Анастасия.... Боже мой!
Она лежит и еле дышит,
Струится кровь по мостовой,
И сердце боль уже не слышит.
Душе подняться нужно выше,
Чтоб ощутить судьбы итог,
Чтоб дух предать заветной нише,
Но ангел смерти изнемог.

24

Она жива, жива, для смерти
Ещё не пробил в жизни час,
Вы жизнью боль души измерьте
Меж сбитых смертью тихих фраз.
Реанимация....... Сейчас
Наркотик плоти даст истому,
Её шприц мягкий в этот раз
Предаст в услужливую кому....

25

Когда ж, ликуя, дух освободиться
Из плоти пагубных темниц,
Когда его взмах крыльев распрямится,
Не ведая физических границ...?
Но всё же во время чуть-чуть остывший шприц
Ласкает промедолом тело,
И боль уходит из ресниц,
Не доведя жизнь до предела.

26

Часы идут, хирург усталый
Берёт то скальпель, то зажим,
Да случай право не бывалый.
Страх смерти в жизни вечный сын,
Такое не случалось с ним,
Чтоб тело так могло терпеть,
Плоть под стремительный нажим
Могла уж трижды умереть.

27

А где мой Ян? Ещё не знает...?
Да нет, мой друг, уж мчится он,
В нём сердце дико замирает,
И просыпается дракон.
В больнице гул со всех сторон
Страшится денежных затрат,
Мой Ян не слышит этот звон,
Забыв набросить здесь халат,

28

Он рвётся в запертую дверь.
Жизнь без неё кромешный ад.
Попробуй боль его измерь,
Смерть завершает променад.
В душе беснуется набат
Крик боли.... Гул.... Колокола!
В мгновенье это рот зажат,
В миг вера в счастье умерла.

29

Так шли часы, как верный пёс,
Он ждал известье из-за двери,
Он мог бы смерти всякий взнос
Внести уже в конце недели.
Владыка мрачных подземелий,
Та дама с острою косой
Порой стреляет мимо цели
Своею дряхлою рукой.

30

Я б сбросил с лир её оковы,
Вернув отверженных поэтов,
Их воскресив строками снова,
Среди открытий и запретов.
Но нет в театр смертей билетов,
На сто задач один ответ.
Среди молчанья и советов
Кто в смерть войдёт здесь как поэт?

31

Проходит день за ним другой,
Она жива, но плоть блуждает в коме.
Мой Ян, ты сам себе чужой,
Едва ли вспомнишь здесь о доме.
Чего уж ждать от этой боли,
Страданье в жизни лишь закон,
Дух во плоти всегда в неволе,
Он здесь утратой ослеплён....

32

Что ж в ожиданье дух всегда томится,
Он ярко чувствует в себе добро и зло,
И вряд ли это может долго длиться
И грызть уставшее нутро.
Так быть наверно не должно,
Пора бы небу силой поделиться,
Быть в вечном страхе не смешно,
Дух должен снова возродиться.

33

Он должен возродится.... Всё же
Душа в судьбе потребует обман,
Ложь духу истины дороже,
Когда он встанет от удара сам.
Здесь волю страхам новым я не дам,
Они не чтят удачу производства,
Дух принимал восторженный Коран,
Где красоту не ждал впредь от уродства.

34

В глухих трущобах мирозданья
Дух воскрешал убитые сердца,
Включив в груди резервы испытанья,
Он доводил дела все до конца.
Вот и сейчас Ян вспоминал отца,
Который не был никогда героем,
Он жил всегда для красного словца
И промышлял бесчувственным разбоем.

35

Вдруг.... Тсс.... Быть может это голод,
Галлюцинаций променад?
В конечности врывался слабый холод,
Ян не страшился его лат.
Постой, он может и не враг.
Хлад не стремит прибрать всё тело,
Он подаёт здесь Яну знак,
Но как-то вяло и не смело.

36

Уж ночь, блуждая по палатам,
Меж коек задувает сны,
Она не слишком виновата,
Во снах теряются мечты.
Пройдя сестринские посты,
Ночь погружается в раздумье....
Читатель мой, не дремлешь ты,
Готов меж строчек посетить безумье?

37

Да, да.... Вот и она....
Плывёт по тёмным коридорам,
Рукой касается стекла
Всё тем же дьявольским узором.
Вдруг страхи стен бегут по норам,
Нечёткий свет касается лица
Холодным потом прилипает к порам,
Ян в тени узнаёт отца.

38

Он поседел, утратив солнца свет,
Он много пил в былые времена
Спиртному никогда не говорил он нет,
В утробе женщин сея семена.
Его пигмент не розовит лица,
В нём бледность погребальных плит
Уж выдаёт приметы мертвеца,
Вот-вот в нём смерть заговорит.

39

"Ну, здравствуй, сын.... Из подземелий
Воззвал твой дух меня сюда,
Отбрось все сонмы суеверий,
И впредь не верь им никогда.
Я прожигал свои года
Пока безумство осушало разум,
Пока плоть адская вода
В меня вливалась злым экстазом.

40

Я и не жил, жизнь обернулась в пыль,
Судьба, воскресшая от сна,
Хромая вдруг брала костыль,
И осушала страсть до дна.
Я помнил, как она одна
На перст набросила кольцо,
Замкнув блаженство в зеркала,
Подправив демону лицо.

41

Мой сын, тебя гнетёт утрата,
Ты, верно, заслужил здесь ангела любовь,
За твой талант бес требует оплату,
Ему бесцельна ангельская кровь".
В моих строках не блещет рифмой новь,
И плагиат не строит пьедестал,
У лиры дёрнулась струною нервно бровь,
И гость ночной рассказ свой продолжал.

42

"Ян, вспомни свой последний сон,
Который был так ярок до безумья,
Ты среди грёз им был так поглощён,
Сейчас здесь освежу твой ум я.
Ты помнишь, что вещала лгунья -
Дорога в бездну преисподней,
А та безликая колдунья
В ночи была всего удобней.

43

Ну, вспомнил?", - "Да", - "Тогда идём,
Я покажу тебе иную сторону зеркал,
Где бродят души под дождём,
Где в смертных схватках плавится металл,
Где смерти ставят самый высший балл....
Здесь и только здесь ты сможешь обрести свободу,
Здесь в мире грёз покоится Дедал....
Тут много всякого народу"....

44

Бог мой, в больнице меркнет свет,
Со стен срывая слабый стон,
Больных нечёткий силуэт
С палат тьма выгоняет вон.
Они идут, со всех сторон,
Беснуясь, к Яну простирают руки
Вверху кружится чернь ворон,
Они несчастных множат муки.

45

Кричат в шальном многоголосье,
Ян в этих криках узнавал
(сомненья всякие отбросьте)
Бесовский Ужас-карнавал.
Он здесь иного и не ждал
В безумной призрачной игре
Кривых чернеющих зеркал
В минорном звукоряде "D"

46

Ян двинулся вперёд,
Пусть покарает Божия десница.
Что ж любопытство словно мёд,
Им никогда нам не напиться.
Здесь похоть - странная девица
В соблазне таинства греха
Уж изворотлива, как рыжая лисица,
На ней меняются меха.

47

Проникнуть в бездну страха, чтоб узнать
Кем будешь ты средь тлена гробового,
Увидеть умершую мать,
Для причитания немого.
Здесь рифмы для иного слова
Рождают чувственность зеркал,
Чтоб смерть из бездн воскресла снова,
Я в жизни это испытал.

48

Я видел крайность лабиринта
От трона до скупых лачуг,
Где всяк из нас за жизни пинту
Готов предать как врага друг.
Во всех сердцах живёт испуг,
Им в полной мере насладиться
И стать одним его из слуг
Готова каждая лисица.

49

Но я отвлёкся.... Странным поведеньем
Больные-зомби здесь себя ведут,
Ян не покинут заведеньем,
Событья ночи всё чего-то ждут.
Ян уж готов предстать на суд,
Открылась дверь в её палату,
С плечей не пало бремя пут,
Он ждал дальнейшую расплату.

50

Вот и она, но даже и сейчас
Прекрасна в вяло-тусклых бликах,
И блеск её полузакрытых глаз
Стирает все красоты быта.
Дверь в преисподнюю открыта,
Оттуда ветер гробовой
Шипит змеёй: "Мечта убита,
Её убил здесь демон твой".

51

Что может в этом возродиться
В любви воинствующих сил?
Но дал же Бог тому случиться,
Чтоб демон ангела любил.
Он всю её боготворил,
Презрев жестокости гонений,
Где кубок счастья осушил,
Для всех дальнейших преступлений.

52

Знаток сих низменных страстей,
Вкусив извечность наслажденья,
Замкнёт в круг стороны вещей,
Не придавая им значенья.
Что ж сложность этих отношений
Таит в себе не силу ль Бога?
Мой друг, от этих откровений
Я вдруг теряю рифмы слога.

53

Но вы, хранительницы зла,
Средь электрического света
Вершите чёрные дела,
Где честь любовником задета.
Уж полночь - верная примета,
Пора б во временный мой дом,
Вот бесом подана карета....
Я всё надеюсь, это - сон.

54

Но тленный дух к таинственности двери
Манит, как вожделеет сталь меча,
Где плоть вдруг чувствует потери
Под резким взмахом палача,
Где жизнь не чувствует плеча....
На что ей в небе опереться?
Пока беснуется свеча
Во тьме нам впору осмотреться.

55

Я силой злого воображенья
Чуть Яна подтолкну к двери,
Прерву все эти размышленья,
Пока не брезжит луч зари.
Что ждёт нас с Яном впереди,
Что грешным ад здесь приготовит?
В пыли космической среды
Туманность звёзд уже злословит.

56

Со скрипом дверь Ян отворил,
Огонь космической десницы
Его в мгновенье поглотил,
Перелистнув опять страницы.
Кто знал, что среди стен больницы
Врата ведут в безумье душ
В сердец безликие темницы,
Когда играет бесконечно туш.

57

О, космос призрачных вселенных,
Властитель ада и небес,
Всех начинаний дерзновенных,
Мир необузданных чудес.
Мой страх панически исчез,
Когда подули звёзды силой
В стихи вселился странный бес,
Что пах бесформенной могилой.

58

Я знал причудливость видений,
Каскады сказочных светил,
Волшебных неба превращений,
Что Бог твореньем оживил.
Ян в космос чуть ногой вступил,
Паденьем в бездну помутился разум,
Но ветер тут же подхватил
Его Божественным экстазом.

59

Пронзилась криком темнота
Простор сомкнул свои армады,
В ночи есть тоже красота,
Что рушит вечные преграды.
Ян не просил с небес пощады,
Когда небесный блеск туманный
Воздвиг средь космоса громады
Всё той зловещей пентаграммы.

60

Центрует знак зловещий трон,
В словах чуть путается слог
Кривит уста усмешкою фантом
С ветрами спорится хард-рок.
"Ты от утраты изнемог,
Вкушая воздух - сцены боя,
Тревожа правильность дорог,
Да плащ небесного изгоя", -

61

Так вдруг Venom заговорил,
Ян знал давно, что покровитель
Его средь ночи оживил,
Чтоб был он всюду победитель, -
"Мой незадачливый воитель,
Я говорил тебе - ты мой,
Мне бесполезен заменитель,
Он не способен принять бой.

62

Твоя любовь в твоих руках,
Сейчас во мне твоё везенье,
Оставь безумствующий страх,
Идём со мною в приключенье.
Словам иным не придавай значенья,
Всё это ложь иль пошлый блеф,
Земные неба увлеченья
Любовью рвут твой крепкий нерв".

63

"Ты снова здесь, но нет со мною страха,
Отдай мне всё, что ты забрал,
Жизнь без любви для сердца плаха,
Ты это верно рассчитал,
Я видел в призме тех зеркал,
Что сотворил твой чёрный разум,
Я злей от этого не стал,
И бес не взял мне душу разом.

64

Я верил в жизнь, но ночь неумолимо
Меня травила сумраком ветров,
Желанье жить во мне неистребимо,
Я ко всему безумству не готов", -
"Мир узнавал контексты между слов,
Когда им правили отважные герои,
Что выбирали чувственность с основ,
Презрев в борьбе каноны и устои.

65

Романтики.... Истлевшие мечты,
Воспетые пристрастностью поэтов,
Обманчивость безликой красоты,
Соблазн космических запретов.
Не ты ли в жизни, не найдя ответов,
На тысячи вопросов бытия
Среди обыденных предметов
Уже готов спросить о том меня?

66

Я знаю, чувственные мысли
Претят практичности ума.
Всегда все низменности жизни
Любовью пачкают тела.
Душа становится темна,
Соблазну предложив минет,
Ведь для неё посредственность - стена,
А для героя бой, иного просто нет".

67

"Так что ты предлагаешь мне?
Мне, видит Бог, с тобой договориться
Не суждено в небесной вышине,
Настало время в этом убедиться", -
"О, нет, мой друг, ты ж не убийца,
Не смерти Бог, не терминатор,
Ты рад был боем отравиться,
Мой вечно чёрный гладиатор....

68

Ты слышишь лязг металла, стук копыт
И крики схватки в зареве кровавом?
Там ненависть сердца бойцов поит,
Где нет конца увечиям и ранам.
Ты видишь? Смерть в плаще багряном
Летит сквозь ночь в беснующий опор,
Она не всякий раз становится тираном,
Ей нужен неба высший приговор.

69

Отдайся ей, поддайся искушенью,
Пусть плоть смешается с небесною травой,
Предайся весь волшебному движенью,
Прижав врага победною ногой.
Уже ль ты ждал судьбы иной?
Неблагодарный, свой сломав клинок,
Задавлен собственной сестрой,
Так извлеки из прошлого урок.

70

Путём вельмож к богатству тех господ,
Что правит бал разменною монетой,
К хмельному смыслу пресноватых вод
Ты мог взлететь небесною кометой.
Завистник местью подогретый
Глупцом войдёт в прах королей
Душою блеском разодетой
Под дёрн уйдёт в мой мавзолей.

71

Тебе ли мелочь бытия
В тот миг, когда мы можем быть богами,
Мой сын, послушайся меня,
И ляжет мир под нашими ногами.
Сердца, задавленные льдами,
Жестоким смыслом стали для людей.
Исправит их столкнувшимися лбами
В кровавой схватке шумный Колизей.

72

Да, впрочем, что я, бой уже идёт.
Он в жилах смертных прописался кровью,
Незримый он в сердцах живёт,
Но глаз в прицел его поймает бровью.
Я предал их звериному сословью,
Чьи души без меня больны,
Они жестокою любовью
Уже воздвигли храмы сатаны.

73

Ничто не обреталось без борьбы
Ни почести, богатства и ни блага,
Всё, что жуёт спесивые умы,
Чем дышат слабость и отвага.
Когда в бою из тел уходит влага
Прогресса жаждущих идей,
Под шелест поднятого стяга
Я превратил весь мир в безумный Колизей.

74

Взгляни, здесь воинов великих легионы,
Им здесь не быть раздавленным червём,
Их крики схватки не рождают стоны,
Ведь всяк готов сквозь стены напролом.
Так укрепи персты хладеющим мечом,
Согрев рукой тяжёлой рукоять,
Восстань пылающим огнём
И обрати века и годы вспять.

75

Да, впрочем, выхода и нет,
Открой незапертую дверь,
Судьбе пока не нужен пистолет,
Уже проснулся твой манерный зверь.
От стрел земных он не несёт потерь,
Он стоит сонма звёздных легионов,
Пора б его увидеть здесь теперь,
Презрев в борьбе, всю чувственность канонов".

76

И дрогнул мир от звёздных трансформаций,
Он в теле зверя узнавал
Каскад всех злых конфигураций,
И ада чёрный номинал.
Чёрт видно имидж поменял,
Терзая клавиши когтями,
Я видел этот терминал,
Который правил всеми нами.

77

Вдруг захлебнулся слог от этого призыва,
Мир не искал дороги в той войне,
Я слышал спесь душевного порыва,
Моя душа оглохла в тишине.
Мой ум тонул в беснующем вине,
Вдохнув в себя свинцовый яд,
Я плоть прижал к темнеющей стене
И предпочёл небесной глади Ад....


                Глава 9
 
                "Жрецы Боя"

                1

  Мой чёрный мозг устал от сновидений,
Он резал плоть отточенным мечом.
Я замирал от дьявольских явлений,
Которые всю ночь тянулись в дом.
Не всё ль равно.... Пусть грешный Вавилон
Услышит, как руками плещет Рим,
Как павший воин издыхает стон,
Когда кровавый след ложится перед ним.

2

Я думал в жизни всё не так,
Что грешным всуе не нужна свобода.
Она обман, всего лишь, иль пустяк,
Когда в душе меняется погода.
Жестокий дух для моего народа
Стал смыслом здесь для взрослых игр,
Душа в судьбе тянулась от анода,
И содрогался в злобе непокорный мир.

3

Он уставал от звёздных резолюций,
В дискуссиях повергнув в прах ученья,
В пылу борьбы безумных революций
Мир обращал Божественность в сомненья.
Он забывал свои предназначенья
В движенье призрачных галактик,
Познав всю страсть и плоти увлеченья,
Как злой игрок, иль неудачный практик.

4

Но в тяжкий час являлись в мир пророки
И пробуждали вновь уснувшие умы,
Где все энергии потоки
Они освобождали из тюрьмы.
На них ложилась здесь печать сумы,
И возрастали звёздные нагрузки.
Не всякий раз их понимали мы,
И попадали в чернь перезагрузки.
5

Вот и сейчас мир жаждал миг спасенья,
В нём всё перемешалось: день и ночь,
Он не учёл в вопросах все решенья,
Прогнав с науки все сомненья прочь.
На струны лир наклеив липкий скотч,
Мир извлекал из pizzicato боль,
Но мгла стремилась мне помочь
И отводила Яну не вторую роль.

6

Так, где он? Времени страницы
Мой слог небрежно пролистнул,
Пытаясь выбраться с темницы,
Он путь кратчайший обогнул.
Я с облегчением вздохнул,
Персты вернули свою гибкость,
Мрак сны тревожные задул,
И в жилы вновь вернулась жидкость.

7

Но к рифмам снова не готов,
Плащом, как тёмный пилигрим,
Накрыв стихи потоком слов,
В бою я слышал шумный Рим.
Всё содрогалось перед ним
Сквозь тень Божественных затей.
Войне герой необходим,
Он взбудоражит Колизей.

8

Ну, вот и он, из грешных городов
Рим заслужил незыблемую славу,
Среди бродяг, почтеннейших воров
Герой в отчаянье рождал борьбой отвагу.
Но привилегией - в бою назад ни шагу
Мог обладать один лишь только воин,
Что подписал предсмертную бумагу,
Кто в схватке жизни удостоен.

9

Не ты ли, Рим, здесь не щадил бойцов,
Рождая кровью вдохновенье,
Прижав пятой войны своих врагов,
Не дав на миг надежду на спасенье?
Ты не искал в покое утешенье
Под окровавленность мечей,
От воинов вновь требует уменье,
Бессмертный жизни Колизей....

10

Ещё лишь несколько минут,
Ещё лишь несколько мгновений,
И гладиаторы замрут
В привычном им оцепененье.
Один из них упал.... В смиренье
Приняв на вздохе свою смерть,
В последнем, жизненном движенье
Он кровь пролил на злую твердь.

11

Ликует в бешенстве толпа,
Их возбуждает пляска смерти.
Душа лишается ума,
Когда в неё вселятся черти,
И свет Божественный померкнет
В груди, утратившей любовь,
Границы жизни ум очертит,
Когда смерть пьёт из тела кровь.

12

Повержен враг, ликует победитель,
Он поднял к небу острый меч,
И что ему диктует покровитель? -
Главу поверженного отделить от плеч....
Одним лишь взмахом он сумел отсечь,
И дрогнул каждый мускул в напряженье,
Один лишь взмах, и жизнь не уберечь,
И позвонки рассыплются как звенья.

13

Закончен бой, я сделал всё, что мог,
Я создал воина в строфе как изваянье,
Его через века перенесёт мой слог,
Но в мраморе не слышится дыханье.
Пора мне продолжать повествованье,
Я сквозь небесный терминал,
Презрев всех лир безликое молчанье,
Героя нашего с арены увидал....

14

Багряным солнцем засверкали латы,
Кровавый отблеск источает шлем,
Забрала створки безудержно сжаты,
Всем пульсом мечущихся вен.
Уж предвкушая предстоящий тлен,
На твердь арены вдруг упали тени,
Здесь бой им не готовит плен,
В войне не чувствуя мигрени.

15

Сошлись бойцы под сводом Колизея,
Скрестив пред схваткою мечи,
Уже слышны команды зверя,
Где пульс в отчаянье стучит.
Вдруг словно тьма в шальной ночи
Войною свет весь окружила,
И нет в нём Млечного Пути,
Остыли в небе все светила.

16

И грянул бой.... Стремительность движенья,
Под лязг взбесившихся мечей
Будила мир воображенья,
Рвала ткань поднятых плечей.
Сейчас решится, кто сильней,
Противник Яна здесь Атилла,
Уж крови жаждет Колизей
В нём сила вечность преступила.

17

Атилла - сердце Колизея,
Ударов злых он сыплет шквал,
Не видя в Яне силу зверя,
Он пыл для схватки остужал.
Господь в Атилле сочетал
И нрав, и скорости движенья,
И Ян заметно отступал,
Вдохнув живительность в сраженье.

18

Не обольщайся демон смерти,
Прошло лишь несколько мгновений,
Ладонь питает ручку тверди,
Придав мечу ещё движений.
Пожалуй, несколько вращений
Мечу в бою необходимо,
Чтоб вдруг в кровавом облегченье
Вновь ликовали стены Рима.

19

Его сыны поработили мир,
Пора б вступить в удачливость излома,
Вся наша жизнь лишь чей-то звёздный тир,
Мы в нём мишени для дракона.
Он, преступивший свет закона,
Уже разинул ада пасть,
Мы все солдаты легиона,
Что друг над другом ищут власть.

20

Кто здесь воздвиг безумства алтари,
Ограбив кладбища святынь,
Интимность утренней зари,
Чем дышит к вечеру полынь?
Храм всех святых языческих остынь,
Мир ищет вновь спасения дороги.
О, воин света, меч из ножен вынь,
Тебе с небес повелевают Боги!

21

Что ж, Ян мой, двигайся быстрее,
Противник, видишь, устаёт.
Иль не кипит пока кровь в звере,
Что крепость духа призовёт?
Вот новый взмах Атиллы ждёт
Меча достигнувшего цели.
В строфе я знаю наперёд,
Что Боги сделать захотели.

22

Ян, уклонившись от удара,
Едва ль бессмертия достиг,
Но ведь пугает ягуара
Ружьём удачливый лесник.
Ян на колено в этот миг,
И схватка может измениться,
Удар кривит Атиллы лик,
Вот-вот уронит меч десница.

23

Тяжёлым взмахом рукоять
Приводит схватку в завершенье,
Меча безудержная стать
Ему дарует примененье.
Молниеносное движенье,
И тут же треснул крепкий шлем,
Атилла пал в оцепененье,
Таких не ждал он перемен.

24

Враг на земле.... Не слышны вопли масс,
Мы этот мир в войне лишь осязаем,
И чувствами, питающими нас,
Средь жалких сильных выбираем.
Мне этот миг конечно узнаваем;
Враг на земле, кровь капает в песок,
Его дух не предстанет перед раем,
Хоть меч ему уж целится в висок.

25

"Из мира чьих-то грёз, фантазий и чудес,
Где пылкость душ приравнена к снегам,
Где мысль почти касается небес,
Все заблуждения приходят к нам.
Мой Ян, почувствуй это сам....
Ну, что ж ты медлишь, иль рука устала?
Придай движение перстам.
Иль ждёшь ты продолженье карнавала"? -

26

Вдруг замерла мгновением вся вечность,
И началась извечная игра,
Что среди звёзд рождает бесконечность -
Противоборство сил добра и зла.
Быть может, тьма свет победить смогла,
И захлебнулся кровью безудержный мир?
Вся жизнь его в воинственность ушла
Под сингулярность турбулентных дыр.

27

Что ж вот и он способный на ту дерзость,
Он вызов Богу сделать здесь посмел,
Рождая богохульство, слова мерзость,
Он в скорость света рассчитал предел, -
"В бою ты ловок был и смел,
Поверженным он не снесёт позора,
Он все равно умрёт среди кровавых дел,
Сейчас толпа даст выбор приговора.

28

Средь тысяч храмов, дюжины церквей
Едва ль Атилла представлял здесь Бога,
Питая страсть всех чувственных цепей,
Мечтая бросить плоть у райского порога.
И вряд ли здесь нужна высокопарность слога,
Чтобы узнать, чем дышат их святые,
Превратностей судьбы они не знали много,
Пусть истину он примет здесь впервые"....

29

Вновь запустился механизм часов,
Где сонмы звёзд хранили волю неба,
Рим ждал фортуну от своих сынов,
Ему она важней любви иль хлеба,
Но вот неверная победа -
Эфирный призрак для людей,
Под маской мысленного пледа
Поверженных не хранит Колизей.

30

Кого здесь чтят любители боёв
Викторию, иль может побеждённых?
Наполнив душу страхом до краёв,
Рим ждал рабов коленопреклонённых.
Не вы ли демоны здесь в залах тронных,
Блудливые самцы, в обитель зла
Тянули с криками тех самых - отомщённых
В ком вера в Небо прошлым умерла?

31

Привстал здесь римский император,
Он, видит Бог, знавал те города,
Которые великий гладиатор
В смертельных схватках побеждал тогда.
Но видно времени вода
Всегда меняет направленье,
От Яна требуют удар
Уже теперь на пораженье.

32

Герой не ждал минуты превосходства,
Но тот вердикт толпы неумолим,
Он извлекал красоты от уродства,
Чтоб победил незваный пилигрим.
И будто рухнул перед Яном Рим,
Взревела зрителем арена,
Большим перстом он машет перед ним -
Какой трагизм, нелепая измена.

33

Что ж вот она людская благодарность,
Я ею всюду наповал сражён,
Двух величин высчитывая разность,
Здесь всяких дух бесчестьем осквернён.
Ян отвечал, встревожив плоть мечом:
"Я знаю силу всю предмета.
К чему здесь смерть? Он побеждён,
Он был великий воин света".

34

О, волшебство, блаженство наслажденья -
Вступить с победой в половую связь,
Где захлебнуться в сытом наважденье,
Познав соблазна чувственную грязь.
Не чтить ни мудрецов, ни власть,
Глухим быть до пустых проклятий,
Зажав в ладонь пылающую страсть,
Интимным сонмом восприятий.

35

Но в том мучительном грехе
О, вы, воздвигшие армады,
Воспетые в беснующем стихе,
Под вопль кричащей канонады,
Не знавшие к поверженным пощады
Желаете победу зреть своей.
Не получив обещанной награды,
Не стали вы соперников сильней.

36

Божественный анапест не для вас,
Вы полегли в руинах астрологий,
Не чтит вас исторический Парнас,
С врагом своим провёл нить аналогий.
Быть может ад сейчас к вам и не строгий.
Но вам ли стать правителем в аду?
Мысль внеземных идеологий -
Не быть слугой в Божественном саду.

37

Закончен бой, Ян ощутил
Чудовищ, что глотают души,
Он пыл греховный остудил,
Смочив свой меч в кровавой луже.
"Я вспомнил вдруг моря и суши,
Вкусив сейчас плоть супостата.
Вас страх пред ненавистью душит,
Я здесь врага приму, как брата", -

38

И Ян мой с этими словами
Воткнул свой меч в сырую твердь,
И пред разинувшими ртами
Здесь победил Атиллы смерть.
Рукой, опершись на стальную жердь,
Ян встать упавшему помог,
Война воздвигла в Риме верфь
В бою, почувствовав итог.

39

Вдохнув прощенье в дух войны,
Герой омолодил старуху,
Остались живы здесь её сыны,
Предав усопших земляному пуху.
Но звон мечей остался верен слуху,
Сталь не ржавеет в раненой печали,
Кузнец войны вновь огненному стуку
Предал тантал воинственной морали.


                ГЛАВА 10

                "ВОЛОНТЁР или ТЕОРИЯ ПУЛИ"

                1

  Вновь брызги строф несут меня вперёд,
Стремится ввысь из мглы полузабвенья
Безумных мыслей чуть уставший слог,
Познав границы воображенья.
В сумбуре свежего движенья
Из дальних городов из странствий и чудес
Несёт война свои изображенья,
В прицел взяв чувственность небес.

2

В симфонии беснующей стрельбы
Я узнавал безумие гармоний,
В грязи я зрел простреленные лбы
И бешенство трассирующих молний.
Лишь там, где к жизни нет условий
Мы узнаём, чего мы стоим сами,
Где нет чинов и нет уже сословий
Тень истин в спуске ловится перстами.

3

Вот зиму вновь торопит поздно осень,
Вступая с ветром в бранный разговор,
Мы всякий раз у смерти жизни просим,
Чуть нервно дёргая заклиненный затвор.
А в наше время.... Что за вздор,
Герои всем вдруг сразу надоели,
Но всё ж смеётся волонтёр,
Он здесь добьётся своей цели.

4

Среда локальных войн - безумное коварство
Опять смыкает многоликий строй,
В наш век должно же быть какое-то лекарство,
Что даст бойцам заслуженный покой.
Ну а пока не спит лишь наш герой,
Он прислонил к стене свой автомат,
Возможно, завтра он пойдёт с ним в бой,
И может быть умрёт там как солдат.

5

Вновь в сердце боль, и сон никак нейдёт,
Хоть смерть давно он отдал здесь презренью,
Но всё ж она не закрывает счёт
И не крадётся к Яну чёрной тенью
Пора бы лопнуть долгому терпенью,
Собрать остатки своих душ
И выходить сейчас из окруженья,
Приняв уроки специальных служб.

6

Но враг не дремлет, выставив секреты,
Он ждёт в засадах Янин взвод,
"БК" расстреляны, промокли сигареты,
И жажда сушит очерствевший рот.
Заклинил ротный пулемёт,
И что-то вдруг примолкли снайпера,
Как будто враг со стен своих орёт,
И где-то бьёт неистово "АК".

7

Уж полночь, а наступит ль завтра,
Враг прекратил пока по ним огонь,
Пора бы вспомнить старину Лавкрафта,
Уж если плоть умерших сеет вонь.
Пропахла порохом замерзшая ладонь,
И гарью дышат здесь расстрелянные стены.
Ты, дьявол, средь руин парней не тронь,
Их души вновь полны кровавой пены.

8

Ночь уж не ждёт последующей атаки,
Бой завершился час назад,
Мрак всякий миг даёт им эти знаки,
В кольце нельзя ступить и краткий шаг.
Там где-то бьёт по сопкам лютый "Град",
То неожиданно проснутся снайпера,
То вдруг доносится гул танковых бригад,
Что вступят в бой должно быть там с утра.

9

Все парни спят, осталось семь из взвода,
Нелёгок был восьми час`овый бой,
А тут ещё промозглая погода,
Как злой нарыв из неба сеет гной.
Перчатки сняв, дрожащею рукой
Ян вновь проверил все свои "растяжки",
"Секрет" он выставил под мраморной стеной,
У них осталось спирта четверть фляжки....

10

Но знаю, знаю. В чувствах пробужденных
Не дремлет смерть. А если в ней судьба?
В сердцах солдат уже обморож`ённых
Всё ж воля есть, и есть в груди борьба....
Опять по ним прицельная стрельба,
И так уже на дюйм в стенах по сотни дыр.
Солдат он не сберёг.... Сейчас не как всегда,
Как видно всё ж плохой он командир.

11

"Не огорчайся, друг, тебе не хватит раза,
Не обольщайся в чувственности слов,
Ты всё ж не прост, ты парень из спецназа,
Я вижу, выслушать меня ты здесь готов", -
"Кто здесь?", - "На чашах двух весов
Я сфокусировал все нужные издержки,
У нас с тобой есть парочка часов.
Поговорим без вынужденной спешки?", -

12

Нас не всегда излечивает время
От суеты бессмысленных забот,
Бесовский конь всегда подставит стремя,
Чтоб унести дух в свой водоворот.
Но, Боже мой, кого я вижу - кот,
Тот самый кот из сна полузабвенья,
Что знает всё и всюду наперёд,
Не придавая ничему значенья.

13

"Ты не узнал меня?", - "Сейчас не до морали", -
"Зачем я здесь?", - "Ответ мой не готов", -
Вы на войне когда-нибудь бывали,
Чтоб верить бредням дьявольских котов?
Я так скажу, без всяких пышных слов,
Он видно бросил где-то там старушку
И среди тех ужасных полуснов
Вновь заимел зазнобу иль подружку.

14

Упитан чёрт, лоснится чёрным шерсть,
Глаза в зелёный цвет, как будто у тирана,
В них, правда, трудно, что-нибудь прочесть:
Подвох иль сумрачность обмана.
"Что у тебя? Опять сквозная рана,
Ещё кровоточит.... А если скоро в бой?", -
"Не напускай неясности тумана.
Ну, говори, что прибыло с тобой?"

15

"Меня сюда послал наш общий друг,
Он за тебя, поверь, обеспокоен.
Ты, вижу я, не ценишь его слуг,
И вряд ли здесь спасения достоин.
Ты может быть не очень-то и воин,
Опять прицельная стрельба....
Греховность - миф, ты большего достоин -
Так говорила мне хозяйка, что больна", -

16

"Я чувствую, ты над собой возрос,
В поступках делая великие попытки,
Ты преуспел кота тянуть за хвост,
Преодолевая муки этой пытки.
Так вот, что я промок до нитки
И не желаю слышать этот вздор,
Который ничего кроме улыбки
Здесь не внесёт в пытливый разговор".

17

"Ты право стал востёр на колкости и речи,
Я уваженье стал питать к тебе,
Не скрою, негатив от первой встречи
Небрежным помыслом запрятал я в себе.
Ну что ж, наверное, судьбе
Угодно двинуть стыд в постылые забвенья,
Я буду рад помочь тебе в беде,
Я знаю, как уйти к своим из окруженья.

18

"Ты можешь знать, как выйти с положенья?", -
"Я знаю все засады, все посты,
К тому же есть ещё соображенья,
Как навести с противником мосты.
У Люцифера чёрные коты
Не вызывают сложных отношений,
Все помыслы не так уж и чисты
В миру от всяких заблуждений".

19

"Ты говоришь туманно, кот, какого чёрта
Я должен слушать здесь тебя.
Вы дети зла второго сорта,
Я лишь надеюсь на себя", -
"Ну, что же ты, ведь я любя,
Довольно пыли, ближе к делу,
Сейчас для выживших ребят
Пора исполнить долг умело.

20

Послушай, вам так не спастись,
В предсмертных муках нет уже движенья.
Уже ль не видишь, друг мой, осмотрись
Есть лишь один здесь выход с положенья".
"Не делай мне такого одолженья,
Достаточно бессмысленной крови", -
"А знаешь, глупо ждать спасенья
В кладбищенской, хладеющей пыли.

21

Итак, не будет здесь подмоги
В черте безумных операций,
Пора б быстрее уносить нам ноги
Чрез сеть пустых канализаций".
"Сейчас мне не до провокаций", -
"Я знаю тайные ходы,
Для самых важных экзальтаций
Туда стремятся все коты.

22

Ты, Ян, не так уж и хитёр,
Не лучший имидж командира,
Во взводе есть один сапёр.
Иль тебе память изменила?
В пути военном дремлет лира,
В плену незыблемых идей
Такой сюжет не для Шекспира,
Пожалуй, я его умней.

23

Ты отвлекаешь снайперов,
А я расставлю им ловушки
И так давай без лишних слов,
Война не блажь и не игрушки.
Враг вряд ли взвод твой спустит с мушки.
Пойдёшь к ним как парламентёр,
Пока сюда прибудут пушки
Успеешь дёрнуть свой затвор.

24

Да, много раненых принёс тебе тот бой,
Ты для врага полезная находка,
Я, правда, не хотел б пожертвовать собой,
Ведь у меня одна лишь только глотка.
Где будет пахнуть кровью водка,
Узнаешь пленом, что есть боль,
И треснет черепом коробка,
А плоть исторгнет потом соль".

25

"Не зная плана катакомб
Безумье лесть по этим норам", -
"В твоём мозгу сплошнейший тромб.
Ты извлекаешь пользу спором?
Ну, что ты дёргаешь затвором,
Тебя идеи обманули?
Опять диктует приговором
Мыслитель всех теорий пули.

26

Вот план здесь всех коммуникаций", -
И кот измятый взял листок
Стал вдруг чертить, - "Я это вкратце,
Войны страшится дивный слог....
Ну, вот готово, я как мог
План набросал.... Вот тут "секреты",
Вон мин трагический итог,
Ты здесь найдёшь на всё ответы,

27

Но только не спокойность ног....
Вот и посты, их можно взять без шума,
Иль обойти здесь через этот сток,
Не бойся пачканья костюма.
И крысы вон бегут из трюма,
Где чуют гибель корабля,
А здесь среди стрельбы и бума
Пылает под пятой земля".

28

"А что же план твой и не плох,
Вот только верен ли не знаю", -
"Я так от глупости оглох,
Но всё ж тебя здесь понимаю.
Ты жизнь ребят подвинул к краю,
Я может, сделал это зря
Раскрыл сейчас, всех вас спасая,
Врага интимности белья....

29

Ну, что решил, или пути иные
Ты видишь в данной обстановке?
Всегда ошибки роковые
Перстами тянутся к винтовке.
Так измени судьбе плутовке,
Всяк этой жизнью дорожит,
Не делай глупость в остановке
Как тот обрюзгший сибарит"....

30

"Пожалуй, выбора и нет,
Но в каждом плане есть изъяны,
Я в жизни взвёл свой пистолет,
Чтоб видеть раненые страны.
Под дымный пепел фимиамы
Мы вновь потешимся с огнём,
Исход я вижу этой драмы,
И сатана здесь не причём.

31

Итак, готовимся и выступаем в три,
Риск благороднейшее дело,
Умей в бою сказать - умри
Своему раненому телу", -
И всё нежданно закипело,
Перевернулось и зажглось,
Хоть всё вокруг окоченело,
И туго всякому пришлось.

32

Часы пугают ход минут,
Торопит каждого мгновенье,
Спасенья вновь солдатов ждут,
Уж если в них живёт движенье.
К утру замкнётся окруженье,
Поскольку ночь, обстрела нет,
И что имеет здесь значенье,
Когда задавлен мраком свет.

33

Уже кипит в котлах седая ртуть,
Немного выживших в отряде,
Не дремлет враг, пора им в путь,
Здесь каждый думает об аде
Не о любви, не о награде.
Такая жизнь, а как ей быть иначе,
Противник ждёт в удачливой засаде,
Сам дьявол диктовал условия задачи.

34

Пока чёрт не начитаннее Бога
В безумье верить - труд напрасный,
Во всём всегда искать предлога,
В миру нет повести несчастней.
Но мы-то знаем, что ужасней,
И где рождается герой,
Вновь рифмы требуют участье.
Ну, что ж мой друг, пора им в бой.

35

"Пошли, пошли", - быстрее тени
В подвал подвинулся отряд,
К ногам бетонные ступени
Несут тротиловый заряд.
Но кто придумал этот ад?
Средь разлагающего тлена
Впитали стены трупный яд,
Пожалуй, смерть гуманней плена.

36

Всего сто метров впереди,
Страх выживания, как стартёр,
Он сердце пульсом теребит -
Вот так работает сапёр.
Да, это в жизни приговор -
Всегда у смерти на прицеле,
Излишен долгий разговор,
Уж если ты всегда здесь в деле.

37

Но враг не глуп, он чувствует движенье....
Ну, вот опять проснулся пулемёт,
Он знает пулям назначенье....
Стрелку поставим здесь зачёт?
Уже пора.... Задав троичный счёт,
Идёт к врагу парламентёр,
И вряд ли знает, что там ждёт,
Чертовски смелый волонтёр.

38

Стрельба умолкла, может лишь мгновенье
Таит в себе тот безудержный шаг,
Но воин принял здесь нелёгкое решенье,
Там среди стен в прицел его взял враг.
Рукой поднял сейчас Ян белый флаг,
И что-то вдруг в надежде надломилось,
Но стих в аду не тронул чувства лаг.
Так что тогда в войне той изменилось?

39

Сверхчеловек - беглец судьбы смиренной,
Ему не запретит написанный закон
Всю жизнь свою здесь сделать дерзновенной
И свергнуть вдруг чуть пошатнувший трон.
За ним всегда пойдёт тот гегемон,
Что в мире чтит трофейное богатство,
Что жизнь продаст всего за миллион,
Ведь верит он всего лишь в святотатство.

40

Но я отвлёк вас строфным разговором,
Трудится план, что здесь предложил кот.
Пока с врагом ведут переговоры,
Чрез катакомбы двигается взвод.
Прошли минуты.... Кто же здесь умрёт?
Противник чувствует движенье,
Вздохнул замолкший пулемёт,
Так, время, сделай одолженье.

41

Вновь в сотый раз гнездится здесь война,
И всякий раз в ней жертвы позабыты,
Пусть каждый воин не сойдёт с ума,
Пока от неба чакры не закрыты.
Но псы войны ещё свинцом не сыты,
Их в бой подвинули заблудшие цари,
Терзанья душ в сердцах монетой смыты,
Сотрут и след свернувшейся крови.

42

Работай, время, на парней
Не для пустой гражданской славы,
Для необстрелянных людей
Она не более забавы.
Но кто в миру придумал эти нравы,
Воздвигнув на местах подобные порядки,
Где от бюрократической отравы
Погонят прочь их мужества остатки?

43

Мы отвлеклись, рассказ вновь принял бой,
Но мой герой с врагом в бою один,
Отход своих он заслонил собой,
Примкнув к "АК" последний магазин.
И вновь бойку затвор необходим,
Он подаёт придавленный патрон,
В огне обугленных пружин
Задав курку смертельный полутон.

44

"Огонь! Огонь!", - вот архитектор зла.
Успел ли там уйти его отряд?
Грозится смертью вновь стрельба,
И ни на дюйм нельзя ступить и шаг.
Вдруг захлебнулся автомат,
Нет даже, пули застрелиться.
Пора б открыть ворота в ад
И трупным ядом отравиться.
45

Всё что зовём назначенной судьбою
Среди своих душевных нечистот
Здесь не претит услугами герою,
Когда известен жизненный исход....
Взрывной волною миномёт
Накрыл всё то, что в Яне есть....
Опять главе страница жмёт
Пора б её вновь перечесть.

46

Мудрец безумные года
Не тяготит больным существованьем,
Всё что его здесь мучило всегда
Возвысит он людским негодованьем.
Но что зовёте вы признаньем,
Когда судьбу не обманули...?
Негениальным пониманьям
Предложьте пять теорий пули....


                Глава 11

                "Архитектор Зла"

               1

   Я снова ждал благословления
Своих непризнанных трудов,
Невольно вызвав раздраженье,
Я снова проклял мудрецов,
И в стане будущих врагов
Я сеял ненависти взгляд.
Мой дух ко всякому готов,
Узрев в плену ворота в Ад.

2

Спокойствие для сильных лишь стена,
И меч владык в созвучие едином
Кричит о том, что боль побеждена,
Что всякий мог бы стать ей властелином.
Но тень побед, уже измазав гримом,
Свой узурпировавший трон
Грозит судьбе кровавым пилигримом,
Ведь этот мир бесчестьем осквернён.

3

Ты, может быть, своё имеешь мненье?
Интимность дум не более чем сон,
Питая в строках заблужденье,
Ты не узнал, кто будет побежден.
Их имя - падший легион,
Садом пылающего Града.
Бьюсь об заклад, ты удивлён,
Боишься, как и всякий Ада.

4

Нет, ангел смерти вопреки
Любви взволнованным канонам
Для новых жертв несёт крюки
По лабиринтовым притонам.
Что нужно павшим легионам?
Звон открывающих ключей,
Врата из мрачных тюрем к тронам
Да лязг упавших ниц цепей.

5

Опасен нужный человек,
Когда он вдруг в ненужном месте,
Способен он простых калек
В пылу сраженья удостоить чести.
Когда священник души крестит,
В Аду отчаявшийся зверь
Средь плит могильных жаждет мести,
Чтоб свергнуть тюрем цитадель.

6

В плену нас учат хладнокровью,
Здесь разум вряд ли будет сыт
Земной обманною любовью,
Она здесь телу как иприт.
Но злоба духу словно щит,
В ней дремлют силы роковые,
Здесь лишь она заставит жить,
Приняв природные стихии.

7

Итак.... Довольно отступлений,
Я видел, как ушёл здесь взвод.
Средь нестабильно-разных мнений
Пари со смертью взял всё ж кот,
И кто из раненых умрёт
Посмертно станет здесь героем,
Но чьё раненье заживёт
Желает вновь напиться боем....

8

И жизнь лишь там - подальше от пустых начал,
Где грех скрестился с покаяньем,
Где смысл рассудок побеждал,
Не упиваясь пониманьем.
Здесь смерть питалась мирозданьем,
Приняв судьбу, как эпизод.
Пора сказать повествованьем
О том, что сделал Азатот.

9

Любовь, безумье страсти - всё не то,
В гиене огненной вся чувственность размыта.
Кем был ты? Аду всё равно,
У бесов вместо ног копыта.
И дверь темницы мерзостью закрыта,
Пожарища чистилищ, едкий дым
Наполнят горем дух досыта,
А ты здесь вечный пилигрим.

10

Агония немного отступала,
Ян начал приходить в себя,
Все интерфейсы терминала
Сходили, видимо с ума.
И жестом сгорбленным сума
Сорвала с истин одеяло,
Впустив в жизнь злые семена,
Как будто тьмы ей не хватало.

11

Так, что же дальше, Ад иль Небеса?
Моей душе простора мало,
Я начинал со свежего листа,
И горе вновь заметно отступало.
Но где бессмертье уставало?
Пора б войне чуть-чуть одеться,
Мне наготы её хватало,
Я в жизни мог ей наглядеться....

12

Очнулся Ян, горело тело,
Зловонье хладом сеял пол,
В главе больной желанье тлело,
Бездвижной плоть Ян здесь нашёл.
Всевышний смерть опять отвёл.
Но что страшнее преисподней?
Чечен курок ПМ-а взвёл,
Смерть мук бесовских благородней:

13

"Ты храбрый воин, я ценю отвагу,
В горах свободны лишь орлы
Лишь потому, что им Аллах в награду
Не дал знать, что несчастны мы.
А ты.... За что сражался ты?
Твоя душа умолкла серой птицей,
И вот сейчас, агонии часы
Бегут в Ад чёрною лисицей.

14

Ты чувствуешь прохладность пистолета,
Осознавая то, что побеждён....
Он холодит висок, вернейшая примета,
Что вскоре в землю будешь погребён.
А что за гранью; явь иль сон?
Никто из смертных ведь не знает.
Я чувствую твой страх, и будто он
Тебя с собой отождествляет.

15

Поговорим здесь, воин из спецназа,
Или уста твои замкнул навечно страх
И зрение лишил оставшегося глаза,
Пока чёрт прятался в темнеющих углах?
Не знаю, может быть, Аллах
Изменит то, что неизменно,
Сомкнув пророчества в веках,
Вернет огонь в снега Инферно", -

16

"Ты видимо здесь повелитель крыс,
Блуждающих по отсыревшим норам,
Им всё равно смерть или жизнь
Теософическим разбором.
Ну, что ты дёргаешь затвором?
Смерть лишь потерянность начал,
И не кичись сим приговором,
В Аду я, враг мой, уж бывал", -

17

Чечен вскочил, ствол пистолета
Блеснул огнём, чернела сталь
В проёме солнечного света,
Как будто в вечность магистраль.
Но дух отмщенья, как ни жаль,
У пули сбил свой навигатор,
Да, вот ещё одна деталь,
Остался жив наш гладиатор.

18

"Ты храбрый воин - выживешь везде,
Так испытай моих здесь костоломов....
Эй.... Храбреца распните на кресте,
Пусть он испустит дух среди истошных стонов", -
Я видел тени гарнизонов,
Презренье к смерти у людей,
Мечи бесовских легионов
Кровавый жизни Колизей.

19

Не ангел смерти жаждет правосудья,
Но меч обманутой судьбы,
Когда в ночи о том заговорят орудья
От истин треснут слабые умы.
В тот миг от бремени больны
Судьбы отчётливые звенья,
Поскольку вдруг здесь облачили мы
В предательство заблудшие спасенья.

20

Но, воин, память прошлых лет
Пусть не страшит твой дух признаньем,
Пусть на кресте оставленный скелет
Не внемлет скорбным причитаньям.
Мой слог кровавым издыханьем
Уже пророчит мрачность мест,
Где смерть безудержным касаньем
Ласкает X-образный крест.

21

Ну, вот и Ян, жесток миг сожаленья,
Он видит крест, который в землю врыт,
Чтоб дать ему жестокие мученья,
Чтоб демон Ада был страданьем сыт,
И вновь герой прикладами избит,
Из каждой раны кровь обильно льётся,
Где болью плоть в отчаянье хрипит,
Но дух упорно смерти не сдаётся.

22

Ну, ладно, демон, есть последний такт,
Не внемлющий бездарным предисловьям,
Где домыслы в умы привносятся как факт,
Где жизни нет Божественным условьям.
Без всяких лишних многословий
Верёвки жмут запястья рук,
В кресте мучительных гармоний
Бессилье плоти узнают.

23

Что ж шабаш смерти веселится,
В ладонь скобою проникает ржа,
Ей кровью в пору насладиться,
Пока плоть всё ещё свежа.
Пока в ней держится душа
Металл пронизывает члены,
Не видя в боли падежа,
Смерть уж облизывает вены.

24

Кровь сквозь ладонь пронизывает время,
Нет сил, мучительность терпеть,
Подставки ног - больное стремя
Не даст так быстро умереть.
Но жизнь ушла уже на треть,
По лабиринтам зла агоний.
Ну, вот и он, тот всадник-смерть
Без всяких лишних предисловий.

25

Конь бледен, пламень нервно дышит
Чрез ноздри адского коня,
Дыханье делается тише
Пока ночь требует огня.
Пока ладонь свежа твоя
От нервно капающей крови,
Всё зло пугающего дня
Вновь спустит свору нам в погони.

26

Страницы порохом согреты,
И в прах подвинули замки
Давно истлевшие скелеты....
К печати крепятся крюки,
Хотя ведь Аду не с руки
Сорвать с судеб - куда ни шло,
Из пыльных истин не тюки,
А неба звёздное чело.

27

А всадник, вперив бледный взгляд
На эти все приготовленья,
Здесь видел Рай и видит Ад
И будто ищет разрешенья
На те несносные мученья,
Пока погони свора ждёт,
И на кресте все кровотеченья
Не примут жертвенный исход.

28

Но ни на миг работа не стоит,
Растёт работников число,
В ладонях их любой предмет горит,
И источает тлен гниющее тепло.
Презрению ль, отчаянью назло
Вельможи иль цари земные,
Которым в жизни повезло -
Все словно черви земляные.

29

И солнце скрылось кровью на восток
В обитель нашего греха,
И небо смогом обратилось в срок,
Власть ночи слишком велика.
Шакалу льстит издохнуть с силой льва,
И Ад сорвал четвёртую печать
При счёте всадника: "Раз, два", -
Ну, что ещё изобретать....
30

Услышал Ян тот жуткий дальний гул,
Кровавым пиршеством знаменье ликовало,
Ян в преисподнюю взглянул,
Хотя всё тело смертью остывало.
Терпенье это ужасало,
Страх Ада - лучший страж закона,
Лишь тело, что его не знало
Даёт грехи для гегемона.

31

Врата отверзлись.... В преисподней
На обгоревших плоть в отчаянье дымит.
И что для рифмы благородней
Что души грешных возродит?
Конь бледный всаднику храпит,
Грызёт узду и нервно дышит,
Кровь землю пеплом багровит,
Мир Ада весь страданьем вышит.

32

Их тысячи, их сонмы разных лиц,
Безумие различного греха,
Я слышу стук их тёмных колесниц
Сквозь строчки нервного стиха.
Мученье здесь на все века
В сих душах грешных поселилось,
Плеть молний бьёт издалека,
И сердце в ужасе забилось.

33

Не я пророк, но Божий Гавриил,
Нет времени разменивать детали,
Из Ада Дух заговорил.
И всё я понял тут? Едва ли....
Но скрипнут старые скрижали
Под шагом мертвенного зла,
Я захотел, чтобы вы знали.
О чём сказали небеса:

34

"Вновь покровители огня
Черпают в бездне аномалий
Всё то, что мучает меня.
Из постримановых деталей.
Мир бипространственных баталий
В системе звёздных координат
Средь тахионовых реалий
Пространством оживляет Ад.

35

Специалист земных взаимосвязей,
Глупец безудержной мечты,
В князья воздвигнутый из грязей
Из беспросветной пустоты.
Но в прочем сложность простоты
Везде имеет парадокс,
Ведь в управленье красоты
Всегда проникнет ортодокс.

36

Неуникальна сеть теорий,
Чьи постулаты в интеграл
Из поэтических магнолий
Ты так усердно выдвигал....
Ну что ж и твой потенциал
Блуждал меж тёмных производных,
Где скорость света исчислял,
Не зная численных исходных.

37

Пора, твой смертный час настал,
Сойди с креста, уж ждёт тебя дорога,
Хоть ты не всё для смерти испытал,
Не всё творил для павшего народа.
Грехи людей, их стало слишком много.
Из тел зловонных города
Я выстроил с порочного исхода
И заключил их в лютые снега.

38

Орбиты тёмных монополий,
Темницы вечных адских стран,
Живущих в наибольшей боли....
А впрочем, всё увидишь сам", -
Чуть легче стало вдруг рукам,
Земля с под ног небрежно уходила,
Ян вдруг почувствовал могучий конский стан,
И сила лошади в Ад быстро уносила.

39

Ретив могучий верный конь,
Пустился в рысь, затем в галоп,
И только мертвенный огонь
Ласкал пята пронзённых стоп.
Седок в Аду знал много троп,
Где молкнут звуки Божьих лир,
Где создал мир свой Азатот,
Как павших дьявольский Фенрир.

40

Огонь вдруг начал остывать,
Уж члены больше не терпели....
Так сколько можно изнывать
За эти чёртовы недели?
Ян дышит в скачке еле-еле,
А всадник будто предрешён,
Лицо скрывает Алигьери,
А также чёрный капюшон.

41

Ха.... Презреньем мир не отравить,
Вновь возвращаясь к Яну сила,
Готова что-то говорить,
Пока плеть Ада не остыла.
Но злобы яд, уже блуждая в жилах,
Взглянул вдруг в адское лицо....
Смерть много Яну подарила,
Как будто верила в него.

42

Огонь сменил снега Инферно,
И всадник скинул Яна в снег,
Ему б погибнуть там наверно,
Средь этих строф, отбросив след.
Я знал тот вкус дрянных котлет
В предсмертных судорогах жажды,
Как запах терпких сигарет,
Блеснувших счастием однажды.

43

Что ж.... Дьявол стал сентиментальным
Для всяких новых смельчаков,
А голод между тем банальным
Для новоизбранных глупцов?
Ирония для этих слов....
Поверьте на слово, преступна,
Когда не терпит плоть озноб,
Желанье жить ежеминутно.

44

Но не любовь его толкает к жизни,
Всё это трудно объяснить.
Какие в теле механизмы
Его заставят дальше жить...?
Чтоб без усилия убить,
Койот усердно ждёт упавшего барана,
Когда тому уж не о чём молить,
Вот-вот исторгнет вонь зияющая рана.

45

Ян встал, опять вой этих бесов,
На падаль всякую их существо спешит,
Среди шакальих интересов
Никто им корм не запретит.
А Ад лишь ветром говорит,
Чуть дремлют дьявольские силы,
Лишь в чреве снега Он хранит
Дыханье проклятой могилы.

46

Вперёд, вперёд назад ни шагу,
Труслив шакал, он всё паденья ждёт,
Ему терпение в награду
Он скоро жертву загрызёт.
Но что-то тут произойдёт,
Не может так всё завершиться
Очнётся в преисподней чёрт,
Ему б за Яна заступиться....

47

Не для коммерческих начал
Даёт нам Бог стремленье жить,
Кто мудрость в мире не искал,
Себя спасенья мог лишить.
Всегда пытаемся чернить
В миру различное злодейство,
Вот только как распорядить
Все в жизни данные блаженства.

48

Нет, путь ещё не завершён,
Он заплутал в руинах страха,
Как и всегда чуть искушён,
А Муза требует размаха,
Но слог в песке как черепаха
Плетётся, путая часы,
Поторопись, ради Аллаха,
Я душе ставлю на весы.

49

Чёрт различал с небес знаменья,
Инсинуировал Святых,
Приняв весь мир как развлеченье,
Вдруг за игрой чуть-чуть притих,
Так возроди, как дерзкий стих,
Из грешных душ всё то безмерно,
Средь безнадёжности иных
Верни весну в снега Инферно.

50

Я снова здесь.... Бездушный холод
Ветрами небо остужал,
Здесь некогда московский Воланд
В снегах Инферно умирал....
Я вновь в метели различал
Среди потерянных примет
Того, которого распял
Мой вышеназванный сонет.

51

Так всё же, где наш прародитель зла,
Владелец тёмной префектуры,
В ком Бог, как влажная зола,
Кто знает наизусть все суры?
Я вновь пишу стихи с натуры,
Зажав перо в свою ладонь,
Бегу от злой архитектуры,
Как от стремительных погонь.

52

Мелькнула тень, исчезли бесы,
И ветер медленно стихал,
Свои менял Ад интересы -
Огонь под снегом оживал.
Буран заметно уставал,
Менялась к лучшему погода,
Рассвет светил во тьме вставал,
Сменялось быстро время года.

53

И вот ручьи под таяньем снегов,
Весне раскрывшие объятья,
Водой поят чертополох....
И вдруг другое восприятье
На Ад, и все его занятья
Не так нам грешникам страшны,
Не всяк узрит его понятья,
Хотя для всех они важны....

54

Ян здесь припал к бурлящему ручью,
Хватая влагу жадными устами,
Со смертью схватку вдруг в ничью
Сыграл он, может быть.... Бог с вами.
Саднит рука.... Кровавыми перстами
Ян ухватил торчащий ржавый гвоздь,
Не даст развиться этой драме
Вдруг появившийся здесь гость.

55

"Не слишком поздно мнится упоенье,
Коснулось утренних забав,
Что нам даётся в наслажденье
Среди прожитых кем глав.
А видел ты, как Бог не прав?
Какую жизнь он вам всем уготовил
Среди зелёных сочных трав
Он меч судьбы вам изготовил", -

56

Обычный с виду человек -
Широк в плечах, красив, ей Богу,
Чертовский слажен, новый век
Уж будто чувствует тревогу.
Где прагматизм терял дорогу,
В мирском, во что поверим мы?
Быть может будущей утробой
Все будем также рождены, -

57

"Вас мало избранных: великих и ужасных,
Хранителей небес и сумасбродства тьмы,
Пред чёрной бездной истин властных
Вы набиваете умы.
Стремится всякий из тюрьмы
Сбежать, но сеть своих желаний
Толкает дух в мир беспросветной тьмы,
В страну исполненных страданий.

58

Ты много испытал, я чувствую, как сила
В тебе растёт. Ты стал как Херувим,
Любовь и жертвенность открыла
Ту силу, что блуждает с Ним.
Пора смывать бесовский грим,
Жизнь Херувима бесконечна,
Он темнотой непобедим,
Но жизнь в Раю, увы, не вечна", -

59

"Как звать тебя - мучитель, иль спаситель?
А впрочем, здесь из-под плаща,
Великий зодчий, злой строитель,
Пока горит души свеча,
Я вижу лезвие меча,
И эти чёрные копыта....
Открыв четвёртую печать,
Осталась пятая, закрыта", -

60

"Ты хочешь имя знать моё,
Но прежде чем скажу я,
Желаю ремесло своё,
Всем грешникам диктуя,
Я передать тебе, пред Богом не рискуя,
Открыть всё то, чем здесь владеет Он,
Я - архитектор зла, и тем живу я,
На вашем языке зовусь Демогоргон", -

61

"Я слышал о тебе....
Не очень лестные сужденья.
Мы здесь с тобой наедине?", -
"Тебя пугают эти мненья?
Куда ведут твои стремленья,
Сквозь всенарушенность скрижалей?
Вся жизнь рассыпалась, как звенья
Инфинитивом аномалий.

62

Мир парадоксов привлекал Богов
В любых, пусть малых проявленьях,
Жизнь создавала мудрецов
С начала мира, в новых поколеньях.
Они трудились в разных направленьях,
И тут откроет тайну мой правдивый слог,
Идейные в безумных помышленьях,
И ими совершенствуется Бог.

63

Всегда отыщет брешь в постылости устоев
Которые воздвигнул ортодокс,
Не зная сна, не ведая покоя,
Тот одержимый парадокс,
И даже тот, читающий меж строк,
Не знает, где его начало,
Но тотчас сделанный клинок,
Рожденный, знает, где есть жало.

64

Зачем уже противиться судьбе,
Бессмысленно калечить уравненье,
Что неизвестно знающей свинье,
Я дам тебе, как должное решенье.
Прими к себе, как утешенье;
Добра и зла, всех консистенций,
Ты уникальное значенье -
Парадоксальность экзистенций.

65

Я создавал тебя из кроткого создания,
Не нужного ни Богу, ни отцу,
Ты заслужил побегом эти знанья,
И стал так близко к своему творцу.
Начало всякое всегда ведёт к концу.
Для новых уровней, один урок остался,
Пора бы стать орлиному птенцу
Тем, кем он вовсе не рождался.

66

Вход там, и там твоё спасенье", -
Он указал на каменистый грот, -
"Но знай на всё своё решенье,
Ведь выход не всегда, где вход"....
Я слишком медленно здесь двигался вперёд
И вот теперь смотрю назад без радости устало,
Быть может, слог свой путь здесь изберёт,
Порою в жизни надо нам так мало.

67

Но как бы ни случилось там,
Мы все стремимся к совершенству,
И в малой толике я сам
Бегу от роли отщепенства.
Но нужно ль в мире духовенства
На страже быть добра и зла,
Стать чёрствым сыном декадентства,
Пока мать истины опять не родила?

                Глава 12

                "К ступеням Ада"

              1

  Как хорошо, что нечего терять,
Как славно то, что ты ничем не связан,
И просто всё, что некому и лгать,
Ну, а любить ты вовсе не обязан.
И вот теперь над белым унитазом,
Залитым кровью и дерьмом
Стоишь, покинутый экстазом,
Пронзённый, не своим умом.

2

Я б так и не узнал конец того преданья,
Пришедшего из древней старины.
К чему здесь спиритизм из карточных гаданий
Под тёмным бременем вины?
Рождают Ад причудливые сны
И кружатся во тьме под потолком квартиры,
Где дух вновь кажется больным,
Теряя в жизни ориентиры.

3

Взошла луна на чёрном небосклоне,
Чуть робкий луч проник ко мне в окно,
И вдруг опять на этом тёмном фоне
Возникло тусклое пятно.
Я бредил, может быть, оно
Здесь стало медленно расти,
Смывая красок полотно,
На бледно-мраморном пути.

4

Разверзлись стены, в тишине
Я стал внимать немым картинам,
Не зная света в темноте,
Мой страх железным исполином,
Смягчив лицо волшебным гримом,
Явился из небытия ко мне.
И время, кажется, вдруг проходило мимо,
Но не был я в кошмарном сне.

5

В безумие бездеятельной лени
Мелькали тени предо мной,
И приступ длительной мигрени
Рождал во всякой клетке боль.
Стигматы с кровью источали гной,
Одна с другой являлись мне картины,
Я больше не владел собой
Под властью злого исполина....

6

Влачась по хладной преисподней,
Я всюду ужас узнавал.
Он проходил в своей исподней
И знак приличья отвергал.
Ум сны в тревоге задувал,
Инстинктом Ада опасаясь,
Но я от страха уставал,
Всё чаще в мыслях забываясь.

7

Так я блуждал меж тёмных производных,
Героя нашего искал,
Мне не хватало здесь исходных,
Я ввёл пароль в свой терминал....
Он будто этого и ждал,
И Ад открыл свои орбиты
Он всякий раз напоминал,
Что двери в грех всегда открыты.

8

Я отыскал врата в трущобах злого сада,
А в них того кого искал,
За страхи, вот она награда,
Я долго в строфах вдохновенья ждал.
Ян все по-прежнему лежал,
И словно мертвенное тело
Ад на руках своих держал,
Но плоть как будто бы не тлела.

9

Вокруг так тихо и уныло,
Лишь только изредка капель
Шептала мне о том, что было,
Когда пришёл сюда апрель.
Прошло лишь несколько недель
И вот весна смениться рада,
Закрыв ту призрачную дверь,
Она страшится также Ада.

10

Прошло быть может пять минут,
Вдруг слышу шорох недалече....
Кого я вижу; старый плут,
Он строфы мне всегда калечит,
Здоров и даже без увечий.
Читатель, ты узнал, его,
Иль всё же пожимаешь плечи?
Да разве встретишь здесь кого.

11

Кот сел пред Яном, сложив лапы,
Стал мыться влажным языком,
Не видел в Яне он утраты,
И думал видно не о том.
Ну, что ж, поспоришь ли с котом,
Он независим сам себе,
Его быть может сам Venom
Не смел, тревожить в тишине.

12

Закончив дальше умываться,
Зевнув, кот начал говорить:
"Вставай, пора уж просыпаться,
Чтоб умерев, здесь снова жить".
И кот стал лапой тормошить,
Как врач, бездыханное тело,
Он так наверно оживить
Способен плоть, что всё не тлела.

13

О, чудо, чудо.... Он очнулся,
Вот нервно дёрнулась рука.
Кот, помурлыкав, облизнулся,
И за нос Яна укусил слегка.
Боёк касание курка
В движенье ждёт, завидев капсюль,
Когда цель слишком уж близка
Оружье не жалеет там пуль.

14

И Ян открыл в преддверье веки,
Кот в заверении вздохнул,
Что будет воин из калеки:
"Ну, что приятель отдохнул?
Я снова дух в тебя вдохнул,
Пожив, ты испытал немало,
Ад суть твою здесь подтолкнул,
Значенью твоему придав начало".

15

"Опять здесь ты", - "К чему твоя немилость?
Я помогал тебе во всём,
И вот награда. Что с тобой случилось?
Всего лишь оглядись кругом?
Что видишь? Крепким сном
Окутан третий округ Ада,
Но вскоре всё проснётся в нём,
И ты увидишь стены града,

16

Они из тленных тел....
И в подлинном зловонье
Живут без всяческих здесь дел
В забвенье многомиллионном.
Смотритель в возрасте преклонном,
Имеет слабости свои:
Любитель в своём зале тронном
Устраивать смертельные бои.

17

Как его имя? Дай Бог вспомнить,
Как Ад его назвал? А вот,
О нём Venom просил напомнить,
Его зовут здесь Азатот.
Он хранит ключ от тех ворот
Ведущих в рай из преисподней,
Привычный всем вселенных ход
До аномалий всё голодней".

18

"К чему ты говоришь мне это?", -
"Я вижу, ты совсем ожил,
Ты должен победить, ну а за это
Получишь то, что заслужил.
Ты сквозь страданье проходил
Достойно всякий раз, и сила
Росла из раза в раз, среди могил
Вдруг смерть в той схватке победила.

19

Мы здесь должны освободить
Все души ждущие спасенья", -
"Всего лишь навсего. Как жить
На всём пути освобожденья?", -
Так, без ироний, искаженья,
Мои слова не содрогают звук
Есть план.... Итак, без возраженья,
Прими, что я скажу на слух.
20

Те чада праха в дикой боли
Живут здесь множество столетий,
Их Ад лишил обычной воли,
В страданье этом даже дети.
Ну, что поделаешь, круг третий
В зеркалье вечном отражён
В мирах, свои расставив сети,
Для всех мужей, и павших жён.

21

Довольно лирики, да сбросится молчанье
В глубины бездны, и сорвётся страх,
Никто в Аду не поднимал восстанья,
Хранителей сих душ повергнув в прах.
Давно ли меч не пребывал в руках
И взмахом славным удивлял народы,
Где клич победы сдавливал в устах,
И направлял удары для свободы".

22

"Послушай, кот, к чему твоя забота?", -
"Да, видишь, есть свой интерес,
По завершенью вся наша работа
Должна снискать благословение небес.
В свою темницу злобный бес
Забрал того, кто мне так дорог,
И вот теперь настал тот час чудес,
Где миг спасения не долог".

23

"Постой, а если я не соглашусь?", -
"Тебе рок выбор не оставил,
Я в принципе тобой горжусь,
Ты всем сюрприз нам приготовил.
Так знай, что вечность уготовил
Тебе последний в жизни бой.
Как и всегда Venom злословил,
Когда-то говоря с тобой.

24

Довольно болтовни, хранители проснутся
Здесь через несколько минут
И в миг погони окунутся,
Где вновь ты испытаешь кнут....
Вот байк, инжектор, восемь банок - крут,
Ты ощутишь на нём все прелести погони,
А мне пора, меня уж ждут
В Аду беснующие кони", -
25

Кот вдруг исчез. Как тяжек воздух склепа.
Для жизни новый бастион
Готовят бездны тьмы и света.
Волненье силы чует легион.
И будто пошатнулся мёртвый трон,
Вздохнула нервно мглою бесконечность,
Где звуки Ада издавали стон,
И вновь война вдруг облачилась в вечность.

26

Ян тяжело поднялся.... Сила
Толкала в бездну неспокойный дух,
И кровь пульсировала в жилах,
Равняя зрение и слух.
Язык во рту болезненно так сух,
Но постепенно в тело пребывает влага,
И вот уже сильнее двух
Здесь Яна делает отвага....

27

Ну, вот и байк, чернее ночи,
В цилиндрах чувствуется мощь,
Он скорость рвёт должно быть в клочья,
Срывая небеса в кислотный дождь.
А здесь всегда как будто ночь.
Ян снял с руля надёжный шлем,
Он чернотой блистать не прочь,
Вкусив из рук дрожанье вен.

28

О, Бог мой, что за волшебство?
Ян облачился в чёрный шлем,
И чуда злое естество
Пророчит свежесть перемен.
Среди сочащих гноем стен
Исчезли с Яна все лохмотья,
В доспехов новых чёрный плен
Строфой вновь облачилась плоть, я

29

Влачусь в безумье, на удачу,
Сквозь все обыденности дней,
В бессилье духа чаще плачу,
Стыдясь по-прежнему людей.
Средь бедняков и богачей,
Всё больше жажду похвалиться,
Так в жаре жизненных бичей
Мне посчастливилось родиться.

30

Но в бой. К чему роптать? Сомненья....
Как черви гложут мутный мозг,
Работай больше - вот леченье,
Хандры диагноз вечно прост.
И только так здесь в полный рост
Возможно с верою подняться.
И вот готов в признанье мост,
Но только, чур, не зазнаваться.

31

Я вновь отвлекся, сбавил жару,
А в преисподней между тем,
Тьма мглою ищет будто пару,
Зловонный источая тлен.
А где герой наш? Строгих тем,
Пока ещё я не касался.
Но что рождает всякий плен -
Желанье выжить, коль попался.

32

Ну, вот смотрю, знакомый байк.
В Аду построили дороги?
Асфальт так мягок, словно тальк,
Но также твёрд, что сточишь ноги.
Ян будто ветер, знают боги,
Что ждёт его в таком движенье,
Глядят с небес, одеты в тоги.
(я вновь нажму на сохраненье)

33

Как жалкий червь я грыз гранит науки,
Но не постиг границы бытия,
В объятье лени, или пошлой скуки
Я прожигал бессильем времена.
Не чтил ни свет, ни имена
Несущих мир в уставшие народы,
Презренья сея семена,
Я отравлял в святых местах все воды.

34

И мне, как никому знаком тот Ад,
Изогнутый небесной магистралью,
Презревший в одночасье звёздных бхакт,
Блеснувший вдруг в руке великой сталью.
Я овладел в строфе волшебной тайной,
Тем кладом истин, что в могилы врыт,
Тем, кто ошибкою случайной
Был в мире так безжалостно забыт....

35

Быть может мы бездарностью своей
Мешаем жить великим вдохновеньям,
Быть может, свет подделан здесь для дней,
Подвергнут Космосом к неясным измененьям.
Что ищем мы терзающим сомненьям
Среди рожденных фраз для слога?
И вопреки всем пошлым самомненьям,
Мы ищем Истин свет и Бога.

36

Так в путь, кто думает как я,
Лишь совершенствуясь, мы обретём свободу,
Добавь в сердца всесильного огня,
Предав свой дух и волю Богу....
Я снова вставил в стремя ногу,
Храпят беснующие кони,
Они предчувствуют дорогу
И жар стремительной погони.

37

Вдруг почернел измятый мной листок,
Внезапно буквы засочились кровью,
И Ад как будто изнемог
Невыносимо грешной болью,
И пот печей покрылся белой солью,
И скорость выжимает полный газ,
Где Мцыри спешно вдруг покинул келью,
Прервав молитву сей же час.

38

Сирены вой, надрыв моторов нервный,
Страстей стремительный излом,
В погоне кто-то будет первый,
Да пусть простит нас Цицерон.
Рёв вдаль несущихся колон
Между асфальтовых движений
Гремел железом мёртвых тонн
Под пульс бензиновых биений.

39

Искрит железо воронёной сталью,
Кипит цилиндрами мотор,
Асфальт рассыплется эмалью,
В движенье чувствуя напор,
Быстрее ветра.... Что за вздор,
Байк Яна чует чёрный вектор,
Цилиндры радует задор,
Вновь поршни двигает инжектор.
40

Вновь время жизни изготовит срок,
Исход героев пишет мизансцена,
Готовый совершить тот гибельный прыжок
Поставить смерть подножью злого плена.
Хрипит в удушье мегафон: "Измена"!!!
Тахометр в путь - ещё деленье,
Огнём колышется арена,
Чревато в Ад проникновенье.

41

Ян видит в радуге зеркал
Поток несущихся машин
За ним бесспорно. Ад вжимал
Его в сиденье словно клин.
Безумный ветер-исполин
Наотмашь бил и рвал всё тело,
Пока ты неба гражданин
Возьмёшься рьяно здесь за дело.

42

Считать мученья слишком тяжкий труд,
А всех безумцев проклятая скука,
Вот-вот погони здесь замкнётся круг,
И ангел смерти встанет возле трупа.
Стрелу ускорит напряженье лука,
Ян снова в свежем ускоренье,
Не слышно в рёве поршневого стука,
Всё в ужасающем движенье.

43

Похоже "чёрт" уходит от погони,
Но видно впереди хорониться засада,
В огне печей людей безволье тонет -
Из грешников живые стены Ада.
Но что там впереди? Мглы чёрная громада,
Из пепла несгоревшей плоти тел.
Зловонным тленом мчащегося смрада
Поток на Яна налетел....

44

Лишь в смертный миг встаёт перед глазами
Весь мир, в котором жизнь прожил,
О ком страдал бессонными ночами,
Кого в душе отчаянно любил.
И этот миг в прозренье уличил
Грехов уже неисправимый след,
В твоей душе разоблачил
Каскад в бесцельность сбитых лет.

45

Но здесь лишь смерть, не всё ль равно....
Всё так ничтожно перед этим,
И ты готов вновь напролом,
Чтоб стать в чете невольно третьим.
Оставит множество отметин
Асфальт в Аду, что безразлично твёрд,
Услышит дух твой песнопенье литий.
В чём смысл, когда давно ты мёртв?

46

Но даже здесь сознание блуждает,
Когда мозг чувствует удар,
Такой, что тело содрогает,
И выгоняет через кожу пар.
Вот вижу в тусклом свете фар
Уже бездыханное тело,
От байка вспыхнувший пожар,
Хоть что-то всё же уцелело.

47

Хранители небес и огненной гиены
Священно исполняют взятый долг,
Чтоб только не попасть в тлетворнейшие стены
И именем своим подправить каталог.
О, нет, читатель, вряд ли некролог
Средь этих строк блеснёт уже устало,
Надеюсь, в следующей главе исправит слог,
Всё то, что здесь не доставало.

48

Так поспешим, ведь каждому из нас
Грозит огонь из жаркой преисподней,
Богат ты, иль рабочий класс,
Свершай судьбу как можно благородней.
И вмиг мир станет для тебя огромней,
Но грех в крови извечный наполнитель,
Поступков всяких первородней,
Не дремлет сатана незримый обольститель.


                Глава 13

                "Чёрные Крылья"

              1

  Слащавых лир не слыша божества,
Я вновь спускаюсь в стены преисподней,
Вкушая узы тёмного родства,
В стихах я становлюсь всё однородней.
Для почвы муз, что будет плодородней
Кипит в строфах причудливая новь,
Я не кичусь всем тем, что может модней,
Меня тошнит от рифм: любовь - морковь.

2

Меж стен иллюзий тысячи церквей
Всего желанней Божия обитель,
Туда стремится грешный лицедей,
Судьбы земной случайный посетитель.
Судья, иль звёздный обвинитель
Должно быть, знает быт концепций зла,
Содома грешный осквернитель
Уже пересмотрел понятие добра.

3

Войдём же внутрь - ты чуешь атмосферу,
Как дышит недрами пугающий гигант,
Как страшный зев, похожий на пещеру,
Даёт для боли длительный гарант.
Всё воссоздал восторженный талант,
Тот недоступный пониманью гений,
Где держит свод прославленный атлант
Он затаит бесчисленность стремлений.

4

И вряд ли взор охватит взглядом всё,
Здесь приобщиться невозможно к свету,
Тут источает каждый дюйм пространства зло,
Рассчитывая с душ незримо смету.
О, Муза, я строфой карету
Подам тебе от самого порога
И сгину вновь в причудливую Лету,
Черствеет хлеб идущий нам от Бога.

5

В бессмертье дух не может возродиться,
Он лишь с веками устаёт,
В Аду способности молиться
Всецело время настаёт.
Но напряжение растёт,
А с ним уверенность движений,
И жар печей опять ладони жжёт,
В строфах не принимая восхваленья.

6

Я всё ещё блуждал по злобным коридорам
Той тёмной мыслью, оказавшись вдруг,
Невидимый чернеющим запорам,
Вкушая духом чувственный испуг.
Я зрел, с чем здесь граничит круг
Темниц зловещей преисподней.
Среди светильников почти незримых дуг
До света становился я голодней.

7

Но как бы ни было, я к тьме стал привыкать,
Взгляд различал во мраке силуэты.
Кого на помощь здесь в Аду призвать,
Где вопросить спасения приметы?
Ступни мои огнём печей согреты,
Я продвигался, чёрный лабиринт
Являл в стенах истлевшие скелеты,
И кровь сочилась сквозь чуть сбитый бинт.

8

О, горе нам, блудившим в этом мире,
Изменчивость судьбы для нас лишь сладкий сон,
Я узнавал всю чувственность эфира,
Со стен идущий еле слышный стон.
Страдает всякий гегемон
От действий злобного тирана,
Он узурпировавший трон
Таит опять в перстах обмана.

9

Я продвигался к коридорам зла,
И всюду ужас удивлял страданьем,
Седела страхом голова,
И сыт, стал бес моим признаньем.
Невольно призрачным касаньем
Руки до грешного чела
Я ощутил: плоть умираньем
Дух вечно-божий извела.

10

Отпрянул я, как будто мощный ток
Меня ударил молнией знаменья,
Я видеть стал вдруг каждого порок
И умирал от этого виденья.
Но словно я сулил им избавленья,
Здесь пальцы рук тянулись их ко мне,
Я задыхался от зловонья тленья,
И жаждал вырваться.... Во мгле

11

Персты их скрюченно цеплялись
За всё, что попадалось им,
Гримасой судорог менялись
Их лики, сбрасывая грим.
Я сквозь тлетворный, едкий дым
Стал пробираться через тьму....
Вампира ждёт смертельный клин,
Увы, неведомый ему.

12

"К чему я здесь?", - о, Божия наука,
Я всякий раз не слушаю тебя,
Учиться бездари, всегда сплошная мука,
Так пожалейте же меня.
О, вы, хранители огня
Несите дух мой к новой цели,
Осадить смерть опять коня,
Так видно Боги захотели....

13

Наверно вняв, сей просьбе вдохновенно
В тот день тринадцатый числа
Меня по Аду чуть степенно,
Рукою Неба повела
Новорождённая вдова,
Чтоб упокоить в погребальном лоне,
Возможно, даже неспроста
Она бледна на мёртвом фоне.

14

Я будто ей послушный сын,
Влачусь за мягкой клейкой соской,
Как в вечность шедший пилигрим,
Одетый не особо броско,
И как-то всё не страшно - просто,
Никто не трогает меня,
Бокал поднятый жаждет тоста,
Наполнен кровью до края.
15

Вдруг слышу шум.... Ликующей толпы,
Удары колокола мерно
Должно быть, трогают умы,
Как дух во тьме снега Инферно.
Мы приближались, пальцы верно
Вдовы искавшие ладонь
Тем страхом в чём-то суеверным
Всё масло лили в мой огонь.

16

Я даже вдруг зажмурил очи,
Виденьем плавя зеркала,
Я сжал персты, что было мочи,
Приблизив дух к границам зла.
Ликует в бешенстве толпа,
Там на арене злобный зверь,
Смерть новых жертв уже ждала,
Вновь кровью дышит Колизей.

17

Но, что за зверь? Таит наука
Солдат бесовских имена.
Не слышно огненного стука,
Пустеют сразу стремена,
Где вой картечи, как стена
Сметает всё своим движеньем
Но в этом ль воина вина
В кроваво-бешенном сраженье?

18

Ничто зверьё не выдаёт,
На теле латы, как влитые,
Он меч из ножен достаёт,
Стремленья помыслов простые.
Он знает схватки боевые,
С руки на руку ловко меч -
Финты смертельно-выписные,
Снесёт главу наверно с плеч.

19

Он ждёт противника, но что же,
Ревёт в экстазе чёрный зал,
Его желанье боя гложет,
Он ставит зверю высший балл.
Вдруг слышу, лязгает металл,
Цепей тяжёлых скрежетание,
Зверь в боевой порядок встал,
Задав мечу своё дыханье.
20

Не видно мне, средь темноты
Вдруг различаю силуэт,
На шее цепь, его персты
Такие, что их словно нет.
Не узнаю его примет,
Лохмотья грязные одежды,
Он словно высохший скелет,
Признать его, уж нет надежды.

21

Нет, нет.... Я вижу этот взор
И узнаю в нём четверть века,
Судьбы враждебный приговор
Вдруг для простого человека.
Порою путал сам Эльгреко
В своих твореньях чёрный цвет,
Открыта вновь библиотека,
Чтоб я узнал его секрет.

22

Но к чёрту спор, мой Ян измучен,
Но воин волю занимать,
Поверьте, в жизни не приучен,
Он лишь нацелен побеждать.
Удел победы - награждать
Своих излюбленных сынов,
И воин должен это знать,
И к смерти быть всегда готов.

23

Зал вдруг примолк, чуть различимый шёпот
Рядами нервно пробежал,
Ян шёл привычно, словно робот,
Лязг цепи нервно скрежетал.
"Ни разу он не проиграл", -
Той мыслью в темень бился разум
Должно быть свежий идеал
Рождался огненным экстазом.

24

Зверь вперил в Яна злобный взгляд,
Он ощущает страха грани
Такие, что вселенский яд
Рвёт плоти трепетные ткани.
Вот так напуганные лани,
Почуяв льва голодный шаг,
Готовы впрячься даже в сани,
Чтоб лишь не их схватил злой враг.

25

Пора бы мысль ожесточить,
Но слог метается устало,
Зверь просит когти подточить.
(Ещё того не доставало).
Как скорпион шлифует жало,
Готов к смертельному прыжку,
Здесь время темп изобретало,
Подвергнув час секунд шашку.

26

Что ж медлит он, Ян, как мишень,
Смерть до него неровно дышит,
Я в слоге чувствую мигрень,
Но здесь она меня не слышит.
Вот жало с каждым шагом выше,
С конца стекает чёрныё яд,
Вот поступь делается тише,
Он замедляет мерно шаг.

27

Мгновенный взмах, хвост зверя в деле.
Достигнет цели, или нет?
Вдруг цепи тяжко зазвенели,
Чуть освещая свой предмет.
Свой кинетический секрет
Ян применил к зверью быстрее,
Чем это здесь бы сделал свет,
Вот пальцы Яна в мёртвой шее.

28

И дрогнул в скорости сонет,
Он видел чёрных крыльев взмахи.
Инвариантности здесь нет,
Тут тело видимо на плахе,
Забрызгав рукава рубахи,
Лежало.... Скальпелем хирурга
Уже под зрительские ахи
Хранилось в тёмных стенах морга.

29

"Великий воин", - голос Азатота
Сквозь шумность зала прозвучал, -
"сопроводите в стены грота,
Таких ещё я не встречал", -
Он с думой тяжкою привстал -
Глава орбит бескрайних Ада,
Мой слог в нём явно узнавал,
Давно всех мучавшего гада....
30

И снова ночь.... Здесь ночь всегда,
Тебя пугает мой читатель
Всё это зло и темнота -
Небес извечный знаменатель?
Я чёрный видимо копатель,
В литературе, тёмный зверь
Моей душе греха каратель -
Для Божьих книг Шандор ЛаВей.

31

Быть может смертью награждён,
Той самой стадией покоя
Давно истлевший идиом -
Прообраз моего героя,
Он отдыхает после боя,
На шею давит больно цепь,
Хоть ты присел, иль может стоя....
Я вряд ли смог бы то терпеть.

32

Я начинаю понимать
Всё это зло свершённое над Яном,
Тебе, читатель, надо знать,
Что испытать пришлось так рано.
В душе зияющая рана
Саднить невыносимой болью,
Но вопреки деяньям клана
Ад не лишил героя воли.

33

Вот потому-то в этих стенах
Он не блуждает тенью страха,
Не остывая кровью в венах,
Вновь крылья требуют размаха.
Ну, хоть чуть-чуть, хоть четверть взмаха
Необходимо для движенья,
Но стены грота, как собака
Грызут пространства назначенья.

34

Из инфернальных диатриб
Я извлекал блеск словосочетаний,
В посредственность сливая пошлый стыд,
Вновь ощущал я сети испытаний.
В миры исполненных желаний
Стремился всуе помутневший мозг,
Он задыхался меж бедующих стенаний,
Движения вдруг сковывая в воск.

35

"Так, где же волшебство иллюзий,
Свет в розовых восторженных очках,
Сверкающий с площадок киностудий,
Несущих лживость на подкрашенных губах?
Вновь давит крест на сгорбленных плечах
Уж близок край - извечная примета,
Жизнь, как известно всем, потерпит крах,
У каждого своя кончина света", -

36

Должно быть так, герой наш размышлял,
Склонив главу к плечам уже устало,
Он счёт часов и дней здесь потерял,
Лишь только сердце сладко трепетало,
Порой в надежде так бывало
Средь беспрестанных волокит
Дух что-то неустанно рвало
Ударам жизни подставляя щит.

37

Давно ль забыт он небесами?
Не осквернить бы Божество,
Как сажа чёрными крылами
Дух закрывает естество.
Уже ли тёмное родство?
Бог спутник матери творенья,
И лоно ночи - волшебство
Таит в утробе превращенья.

38

Я начал ощущать присутствие соблазна....
Опять ты здесь, о, злобный дух,
Озёр взволнованная плазма
Мне режет гулом слабый слух.
"Ты как всегда до откровений глух,
Твои здесь мысли сбились в ураган,
Всего лишь меж иллюзий двух
Ты чувствуешь темнеющий обман.

39

Из низменности ненависть взошла
В суровый край обыденности скучной,
Она с любовью вместе проросла
И стала для тебя не менее здесь нужной.
Настал тот час, периметра окружность
Имеет брешь, а с ней пути извне,
Я подготовил всё, но есть одна лишь трудность,
И в ней лишь смысл, скажу наедине", -

40

"Ты не страшишься, демон? Выгляни из тени
Соблазном воли дух мой не сломить,
Спрошу: в чём истинный ты гений
С чем в мире ты способен жить"?
"Ты хочешь лицезреть кем может быть
В наш неспокойный, грозный век
Способный зло не позабыть
Довольно мирный человек", -

41

Вдруг колыхнулась мгла, забились тени,
Под лёгким взмахом падежа
Я встретил приступы мигрени,
И извлекал из чертежа
Застывшим взглядом, чуть дыша,
Меж парадигм и идиом
То, что увидела душа,
Как с тени выполз скорпион.

42

Для чистых форм искал я сопряженья,
Соизмеряя бытие пером,
Я ощущал всей плотью вожделенья,
И был рождён наверно злом.
Мой разум чувствовал излом,
Триумф давно истлевших истин,
Я погружал в кошмарный сон
Весь смысл своей тревожной жизни.

43

"Давно ль ты здесь?", - он вопрошал, -
"Давно ль ты здесь, о, воин Ада", -
Он речью Яна искушал, -
"Свобода пленнику награда,
Я исполнял бы волю мага,
Пославшего меня сюда,
Не мой стиль злобного уклада,
И в том должно быть вся беда.

44

Ну, что ж, мой друг, пока минуты терпят.
Вот-вот пополнится число,
И свежий дух ворота встретят
И поперхнётся жертвой зло.
Я слышу, как бурлит нутро,
Печей бесовских наполнитель,
Зияет чёрной бездны дно.
Да будет свергнут повелитель!
45

Ты с честью справился с задачей,
И в лоне сгорбленной войны
Вдруг возродился вновь с удачей,
Как в прочем все её сыны.
Ты видишь раненые сны
Везде заслоны и преграды,
Но помнишь то, что воин ты
Не просишь слабости пощады.

46

Здесь стражи Ада самомненьем
Больны как все страницы зла,
Насытив слог предубежденьем,
В них объективность умерла.
Ах, если б жизнь опять могла
Вернуть утраченность скрижалей,
Тогда бы ум концепций зла
Увидел свет своих реалий.

47

Сломить тебя, заставить жить
По все законам Азатота,
Вот цель лишённого любить,
Пленённых радостью Эрота.
Здесь в тени призрачного грота
Наметит вечность верный путь.
Здесь установленная квота
Не может души обмануть.

48

Так в путь! Пусть всё уже свершится,
Исполнит мир бег злых страстей,
Смог тленных тел в прах облачится
В жар крема-творческих печей".
Вот лязг упавших ниц цепей
Бодрит измученное тело,
И Ад одно твердит: "Убей", -
"О, воин тьмы, ты снова в деле".

49

И грянул гром, тверды запоры,
Ржавеет без движенья сталь.
Что черти прятаетесь в норы,
Уже ли страшно вам? Как жаль....
Да треснет первая скрижаль,
Увы, состарившихся истин.
Ты ужасаешься, словарь,
Не исправляй мой чёрный листинг.

50

О, Музы сфер, пусть дрогнет мир,
Надрывом стонущие лиры
В сердца - Божественный эфир
Вернут подобие сапфира,
И взрывом старые порфиры
Изменят тёмный терминал,
Дадут энергию Фенрира -
Для воли свежий материал.

51

Вздохнул небрежно плотью тленной
Извечный многоликий Ад,
Теперь уж вовсе не смиреной;
Стеной восставшею армад.
Мятежным сном пропитан смрад,
Огнём раздавленных скелетов,
Воздвигших к небу баррикад,
Всех несгоревших здесь предметов.

52

Так умирает мир в часы забвенья,
Когда закончен самый трудный путь,
Когда горит земля, когда продукты тленья
Зловонным дымом наполняют грудь.
Здесь воздух ада наполняет ртуть -
Лосьон восставшего народа,
И в том лишь жизненная суть,
Рабу всего важней свобода.

53

Вперёд, к оружию скорее,
Карающей руки не стерпит враг,
Глаз с каждым выстрелом вернее,
В ладони крепится кулак.
Где своры спущенных собак
С восставших рвут мясные клочья,
Столпом огня грохочет мрак,
С гильз извлекая полномочья.

54

И с ними Бог, пусть восхитятся тени,
Пусть смоют кровью падежа
Пульс тех израненных биений,
Пока плоть всё ещё свежа.
Пока в ней теплится душа
Свобода требует сраженья,
И пусть минуты поспешат,
Ведь счастье - миг преодоленья.

55

Страшится страх здесь самого себя,
Бежит исполненный позором,
Цепями ржавыми гремя,
Под верным натиском напора.
Он слышит лязганье затвора,
Он видит: взял его в прицел
Извечный призрак приговора,
Да тьмы отчаянья предел.

56

Ну что ж.... Вот кольт наперевес,
Блеснул огнём смертельной стали,
Дрожит в испуге злобный бес,
Скрипят избитые скрижали.
В войне, поверь, не до морали,
В ней свой незыблемый закон,
Чтобы враги здесь умирали,
Твой страх быть должен истреблён.

57

Я трезвым был, но был уже больным,
Но к чёрту споры с самомненьем,
Ведь был мне Ад здесь как никто родным,
И слыл стакан извечным утешеньем.
Я отчуждался превращеньем
От Истин, обращаясь в блеф,
Где слом кости назойливым смещеньем
Терзал мне болью ненасытный нерв.

58

Но к чёрту боль, в прах, в пепел бренный,
Когда плоть чувствует огонь,
Когда в агонии вселенной
От тлена чешется ладонь.
В отчаянье хрипит упавший конь,
Наверно нет надежды на спасенье,
Вот-вот исторгнет тело тлеющую вонь,
И примет смерть извечное смиренье.

59

Гремит земля, не пятятся орудья,
Всё в быстроте зловещего огня,
В смятенье даже неба судьи
Строфами мучают меня.
Вцепившись в горло злого дня,
Стремит ночь небо изменить.
А что чертям? Лишь на себя пенять,
В одном желании - убить.

60

Противник мешкает, смыкая рваный строй,
Последний требует резерв.
Изменит ль это справедливый бой,
Не лопнет ль в схватке обгоревший нерв?
Горит в огне упавший герб,
Кипит солдатская отвага,
И рвётся дух с груди наверх
С паденьем вражеского стяга.

61

Всё в адской мгле, всё в быстроте движенья,
Пора позиции сменить,
Спешат, спешат пехоты звенья,
Иначе поздно станет жить.
Атака жаждет изменить
Исход сраженья и довесок сил,
Пора страданье вражьей кровью смыть....
Я не об этом вас просил.

62

Сомкните строй, вот-вот прорвутся с флангов.
Пошёл, пошёл стеной огонь,
Не терпит дух над бездной танго,
Где бьёт копытом смерти конь.
Сжимает рукоять ладонь,
Ласкает спуск перст нервный плавно,
Огонь пошёл, пошёл огонь,
Противник гибнет, ну, и славно.

63

Пробит проход, пусть восхитятся тени.
Так время спешится, иль нет,
Ведь враг не терпит пораженье,
А сатана в войне эстет?
Так, где покоится секрет
Неколебимых вечных истин,
Что в тьме прольёт извечный свет
На все таинственности жизни?

64

Вновь захлебнулась мгла в шальном движенье
Восставших цель уже близка,
Искрят врата наверх свеченье -
Дорога падших в небеса.
Я слышу: шепчут голоса
Глагол давно истлевших истин,
Но вряд ли сможет описать
Всё это мой нечёткий листинг.
65

Огонь везде, подвинулись к спасенью
Полки восставших ныне сил,
Летит картечь по назначенью -
Осколки смерти.... Ад спешил,
Он ход врага предупредил -
В бой пулемётные заслоны,
Вдохнув в огне свинцовый пыл,
С упавших рвутся боль и стоны.

66

Уже ли всё, уже ли захлебнулся бой?
Всё в бесконечной, нестерпимой боли,
Пора бы вспомнить.... Где же наш герой?
Бьюсь об заклад, наверно не в краю магнолий.
Пора бы в схватку чуть добавить соли,
Закончив злой эксперимент.
Своим стихам я не желал бы лучшей доли
Среди великих кинолент.

67

Всего лишь шаг к победе, но какой
Стеной огня застыли вдруг сомненья
Ценой всех жизней, воссоздавших строй,
Я восхищал здесь умозаключенья.
Герой готов в бою на все лишенья,
В атаку вклинился резерв,
Враг тут достоин восхищенья,
Война ещё одна из стерв.

68

Мгновенья нет на злобный эвфемизм,
Мало податливый читатель,
Не обвиняй меня.... Фашизм
Не мой, поверь, чревовещатель.
Я знаю зла изобретатель
Не дремлет в призрачной дали.
Ах, если б мог меня Создатель
В волшебной возродить любви.

69

Тогда б я воссоздал те чудные моменты,
Повергнувшие в чувственный экстаз,
Судьбы немой эксперименты
Я зрел.... Но только лишь сейчас
Я понял вечность во Христе
Войной из сотен тысяч глаз,
Ведь Апокалипсис везде.

70

Ну, а пока не мне о том грустить,
Вновь рифмы мечутся устало,
Я рад был ход в строфе их изменить,
Но вдохновенье странно остывало.
Вот-вот воткнёт отравленное жало
В избитый слог фортуна падежа,
Всё то, что Ад зловоньем отравляло
Вдыхала постная душа.

71

Так мчитесь чрез врата из Ада
Чрез чернь веков под сумасбродство тьмы,
Пусть ждёт прорвавшихся условная засада,
И град огня вдохнут свинцом умы.
Пусть возвестят придирчивые сны
О том, что ты давно извечно мёртв,
Мы здесь всецело Ада злом больны,
И нас ведёт неистребимый чёрт.

72

Вот захлебнулась первая волна,
Хрипит агонией знаменье,
Всепоглощающая тьма
Даёт простейшее решенье
На все безумные движенья.
Но кто же здесь подвигнет новый строй,
В сумбур кровавого крещенья
И скажет пулемётам: "Стой"?

73

"Назад, в укрытие назад,
Все к уцелевшим в схватке стенам,
Там невредим нам пулемётный град,
(смерть не страшна безудержным чеченам)", -
Дав отдышаться воспалённым венам,
Чтобы не лопнул в напряженье нерв,
Пока миг терпит под смертельным креном,
Подтянет Ян сюда резерв....

74

Отряды снова слажены.
Поставив каждой группе цели,
Какие выполнить должны,
Псы смерти крови захотели.
Да, штурм врага в конце недели
Довольно мерзкое занятье....
Пробились снайперы сквозь щели
Под нервность свежих восприятий.

75

"На связи "Альфа", ожидаем "Браво"", -
Связь не трещит, не чувствует заслон
Как улыбнулся Ян лукаво -
Взмахнёт вновь крыльями дракон.
"Так, к бою павший легион,
Задать огня на отвлечённом фланге,
Пошёл огонь со всех сторон.
Что, Азатот, забудем здесь о ранге".

76

Огонь с укрытий клинит пулемёт,
Он греется, Ад крепок для шрапнели,
Разбит удачей миномёт,
Хотя стреляли мимо цели.
"Ну, что ж заслоны уцелели,
Ещё чуть-чуть.... Второй заслон, не стой,
Здесь ставки быстро подлетели....
На связи "Альфа", "Браво" в бой", -

77

Страданье иль убьёт, иль покалечит,
Дыханье в такт колышет "ПСО", - (прицел снайперский)
Стихи под натиском картечи
Мутят упавшее нутро.
Сказать: "Стрелку здесь повезло"?
Талант возрос в причудливом уменье,
Так потеснись с пути из Ада зло,
На твой заслон нашёл здесь Ян решенье.

78

Довольно в строфах злоключений,
Проход в наш мир сует открыт.
Вернуть из Ада плоть мучений
Не каждый смог бы здесь пиит.
Какой тут мне открылся вид,
Пусть строфы завершат стремленье,
Восстанут все, кто был убит
Из Ада на пути движенья.

79

С священных книг впитал мой нервный слог
Чуть божества и свежих дерзновений,
Я рассказал о том, как только мог
Всем тембром злобных песнопений,
Ведь путь грядущих здесь свершений
Хранит ключи, забытые от Рая,
Но как бы ни было среди избитых прений
Мы ищем Бога, в вечность попадая.

                Глава 14

                "Интеграл Вечности"

                1

  Я больше уж не верил вдохновенью,
Я выбился из сил, не видя добрых снов.
Что нужно мне, чтоб выиграть сраженье,
И вмиг достичь движения Богов?
Я извлекал безумие из слов,
Сложив стихи в несложные моменты,
Я к новым рифмам снова не готов,
В них мчатся кадры жуткой киноленты.

2

Я, может быть, не буду снова узнан,
Умру в безвестности пыли.
Меня третирует обыденности призма,
Вбивая сор в уснувшие умы.
Нет сил, терпеть униженность сумы,
Сжимая страсть бессмысленных амбиций,
Пугать стремленьем раненые сны
После недолгих, пошлых фрикций.

3

К чему стремит восставший здесь народ
Всю волю, сжатую в победе?
Не перейдёт неистребимый род
В бою к бессмысленной беседе.
Мой стих заблудшим слогом грезит,
Касаясь кружев непокорных строф,
Он демоном из нор зловещих лезет,
Сбивая страх с темнеющих углов.

4

Опустошён весь мир, и мёртвая природа
Сим вздохом тленным щиплет небеса,
Приводит в хаос временные годы,
Рождая муками восставших голоса.
Но дух не умер.... На веса
Поставит он и волю, и науку
Ту, что изменит на века
Судьбы карающую руку.

5

Сметая пыль с истоптанных сапог,
Впитавших грязь тлетворных испражнений,
Восставший с Ада приутихший слог,
Вкушает плод возникших наставлений.
Как аромат невиданных растений
Прохладой дышит мне в лицо
Тот свежий ветер дерзновений,
Нам с ним должно быть повезло.

6

Кровавым смогом брызжет горизонт
Сквозь тьмы причудливые стены,
Идёт вперёд непобедимый фронт,
Музы /кой пуль подбадривая вены.
И блекнет свет той гибнувшей вселенной
Из смертных мёртвых пополняет строй,
Давя оставшихся в живых сопротивленья,
Внезапно вспыхнувшей войной.

7

Свершится всё назначенной судьбой,
Умрут отжившие миры,
Но в них всегда найдётся новый Ной,
Что даст спасённым свежие умы.
Кто тяготится бременем вины,
Тот попадёт во тьму перезагрузки,
Об этом помнить мы всегда должны,
Будь ты француз, иль немец, или ж русский.

8

Так возвести грядущим, свежий гром,
Всё торжество Божественных реалий,
Ты ветром перемен всецело награждён,
Войны исполненных деталей -
Машин из плоти, свежей стали,
Не знающих проигранных сражений,
В чьих душах Боги узнавали,
Что будет свет поставлен на колени.

9

Мир затихал в агонии пожарищ,
И небо мглою догорало с ним,
Меж трупов тьмы седой товарищ
Всё что-то рыскал.... Господин,
Тот, что со злом неразделим
Ждал как великий узурпатор
Того, кем восхищался Рим,
Кто в мир пришёл как гладиатор.

10

Он - корифей стращающей войны
И возымел военные морали,
Что крепче танковой брони -
Тверды танталовые стали.
Я различал сквозь копотливость дали
Знакомый чёткий силуэт,
Вы, как и я в нём верно угадали
Героя нашего сквозь многоликость лет.

11

Мертвее мёртвого упала здесь земля,
Смертельно раненой волчицей,
Двум господам служить нельзя,
Из страшных ран обильно кровь сочится.
Но всё же впору ей гордиться:
Сынов так в схватке защитить смогла,
Простёрта здесь к ней Божия десница,
Ведь сгинуть в ужасе мать смертных не должна.

12

Но может быть, ласкала здесь судьба
Совсем не тех, кто ласки удостоен.
Не так уж может быть бессмысленна война,
Не зря погиб в бою извечный воин?
Кто знает ценность наивысшей боли,
Тот вряд ли цену духа перейдёт.
Пусть всё не так, открой резервы воли,
Незрим бывает жизненный полёт.

13

Засим покончим? Между долгих строф
Я тяготил всегда своё повествованье
И вот открыл извечных тайн засов,
Чтоб ощутить вдруг вечности касанья.
Отправившись опять в свои мечтанья,
До срока чашу осушив,
В скитаниях постигнувшие знанье
Открыли для себя волшебность див.

14

Что ждать от жизни? Умер мир.
Он разлагался в пелене тумана,
Как тот театр средь взорванных порфир,
Он задыхался в колдовстве обмана.
Меж строчек вздорного романа
Рождает в сумраке извечная война
Триумф чертей из рухнувшего клана,
Да эти безучастные слова.

15

В отчаянье есть жизнь? К чему тогда страданье?
Ведь это яд с истерзанных небес.
О смерти вновь напоминанье
Вновь к жизни пробуждает интерес.
Под сапогом войны опять исчез
Тот сотворённый мир Великими Богами,
И снова рифмы обретают вес
Между избитыми слогами.

16

Вновь в схватке сил удержит "Нику" тьма,
Обломки мира обретут сраженье,
Отыщет дочь уставшая война,
И примет дух своё предназначенье.
"Но кто же враг", - мне скажет вдохновенье, -
"Кто будет мериться здесь с тьмой восставших сил"?
Что ж Бог мне дал уже Своё решенье -
Конечно, с темнотой сразится Михаил.

17

Из обгоревших трупов пополняет строй
Седая тьма, ей хочется раздеться,
Умыться в водах Стикса мёртвою водой
И между стен из пепла оглядеться,
Затем огнём пожарища согреться,
Вкушая тленность плоти тел людских,
Ведь в отраженье зеркала ей впору наглядеться
На прелести свои румяностей нагих.

18

Из Высших разумов ли проросла война?
Пьяна от крови в смуте дерзновенной,
Дивится ужасу теперь уже сама....
Как никогда смерть стала вдохновенной,
И ужас чёрных дыр вселенной
Сжимает плотно рукоять меча,
Готового теперь уже мгновенно
Главу снести с упавшего плеча.

19

Клубится дым, и мгла и смог повсюду,
Чуть-чуть притих армагеддонский шквал,
Что смерть принёс всему мирскому люду,
Но вот теперь заметно остывал.
Почти уж всё герой наш испытал
И боль, и Ад, и тьму страданья,
Но для него теперь уже настал
Момент и истины, и знанья....

20

Спокойно держит Михаил
В своей деснице меч ретивый,
Врага он быстро изучил,
Его взгляд дерзкий и пытливый,
Исполнен он незримой силы
Давно забытой и воскресшей вновь
Из той мучительной могилы,
Раскрасив в чёрный цвет краснеющую кровь.

21

Бойцы, подвинувшие в центр
Свой дух, вновь вечностью итожат
Дрожанье пульса неспокойных вен,
Триумф побед и почестей умножат.
Ну, кто из них фортуной первым сможет
Придвинуть к плоти острие клинка,
Иль тьму, иль свет, скажи, о, Боже,
Для мира скрыть, избавить на века?

22

Пока молчат огонь и воин света,
Свет в темноту стремит свои глаза,
Как будто ищет в ней забытые ответы,
Где воскресит мир новая звезда.
"Покончим с этим навсегда", -
Вдруг молвил ангел Михаил, -
"Сейчас или же никогда", -
И меч его вдруг в воздухе застыл.

23

Скрестив клинки, Ян упреждал движенье,
С его ли практикой не видеть этот взмах,
Удара зная назначенье,
Ян чувствовал в своих руках
Всю силу, сжатую в веках,
Такую мощь вселенских мускул,
Что скрежет слышал на зубах,
И как скелет чуть-чуть невольно хрустнул.

24

Ян тут же с линии атаки
Ушёл, превозмогая боль,
Здесь вовсе не до вздорной драки,
И вот дракон вступает в свою роль,
Он ждёт возможности любой.
Здесь скорость тьмы не меньше чем у света,
Не долог будет величайший бой,
Кому-то в вечность подана карета.

25

Дракон воскрес, да здравствует дракон,
Из всех зверей он самый сильный в небе.
К чему здесь вздорность пошлых идиом
Твердившая земле о сущном хлебе.
Порой лишь миг претит твоей победе
Средь тронных зал занять свои места,
Сказать опять неотразимой леди:
"Бог мой, сбылась моя мечта".

26

Порой лишь миг.... И дрогнул Михаил
Он плоть не чувствует в замахе,
Меч над главой противника застыл
В каком-то необычном страхе.
Дракон в замедленной атаке
Подвинул меч противнику в лицо,
Вся сила зверя в этом знаке,
Но кровь не брызжет на песок....

27

Вдруг замер мир в своём движенье,
Ушел в извечность бытия,
Сменив планет привычное вращенье,
Скрестив ночь с вырожденьем дня.
Затихла мёртвая земля,
Устами жадно поглощает кровь,
Встречает нового вождя
И жизни возрождает плоть.

28

Вдруг слился ветер с гулом неосфер,
И звуки лир бряцавших Херувимов
Живили дух для свежих атмосфер,
И зарождался мир для новых властелинов.
Под сенью древних исполинов
Рождалось и крепилось зло.
Но что есть зло рабу от господина?
Свободно жить, увы, не ремесло.

29

Коня, коня скорее, муза просит,
Рожденьем жизни тишина
Покой безоблачный уносит
В свои чертоги, в вечность сна.
И вновь иные племена
Назло всем призракам былого
Роняют в землю семена,
Чтоб прородить их в почве снова.

30

Они иные, кем же были мы,
Что сделали для жизни вдохновенной,
Что поглощали наши здесь умы,
Тая пороки воли дерзновенной?
Хранители Божественной вселенной
В нас уравняли степени добра,
Вдруг сделав жизнь перерожденной,
Смешав её с ценою зла.

31

Сложив в бою уже свои мечи,
Ян с Михаилом, наслаждались дивом,
От рая взяв запа/сные ключи.
В том созерцанье молчаливом
Чуть строго, но слегка игриво
В объятья к ближнему всяк бросится готов
И чувствует душой, как всё ожило,
Как тянет дымкой от ночных костров.

32

Так возродился мир. Пора бы на покой,
Сложить в портфель измученную лиру.
Ещё лишь пару слов возьму я за собой,
Чтоб их предать волшебному Эфиру,
Чтобы сказать здесь напоследок миру:
"В разлуке с нами жизнь не заскучала,
Беситься ни к чему в суме и с жиру,
Смешав добра и зла несложные начала".

33

Теперь простимся, среди вольных строк
Я огляделся вот уже устало.
Не чует муза под собою ног.
Всё что так чопорно безудержно блистало
В преддверье жизни карнавала,
Всё то, что здесь не поглотила тьма
Давало злу извечное начало,
Безумьем пряталось за маскою ума....

                Глава 14/

   Итак, последняя битва закончилась. Два великих воина в мгновенье схватки осознали единую сущность своей Силы, Силы сотворившей материальное и духовное бытие, бескрайность наших душ и сингулярности пространства, в один миг остановившей эту бесконечную войну нашего, увы, несовершенного мира. После смерти жизнь не заканчивается, она набирает новую силу для грядущих исканий истины и совершенства, определяя нашу будущность поступков, чтоб на рубеже времён, передохнув, оглянуться назад, проанализировать то, что мы сделали в жизни, к чему стремились. Сбылось пророчество: после восстания в Аду мёртвые воскресли на земле, и произошло на небе великое затмение, и был мор, и холод, и всякому было воздано по делам его помыслам и поступкам.
Апокалипсис - вестник новой, грядущей жизни уже стучался в мои двери, чтобы вернуть в уравнение бытия первообразную вечности .... Какая будет новая жизнь? Кто знает.... Одно я знаю наверняка: грядущее извлечёт из настоящего свои уроки....
   Вы спросите меня: "Что же случилось с нашим героем"?
Стены больницы источали медикаментозный смрад. Люди сновали по уставшим коридорам клиники, приводя в движение незримый механизм, который собственно и представлял собой портал между двумя мирами. Озираясь, я бродил по шумным лабиринтам, интуитивно вглядываясь в надписи на кабинетах, не стоит ли на них это пугающее слово "реанимация". Не знаю, сколько я блуждал там, пока не наткнулся на Яна. Он сидел в углу, скрестив на груди руки, и в полудрёме вздрагивал от всякого звука, идущего из кабинета. Я прислонил ухо к полузакрытой двери....
- Пульс.... Состояние стабилизируется, похоже, кризис миновал, она будет жить, - голос звучал твёрдо и убедительно.
Я отшатнулся от двери, услышав приближающиеся шаги. Дверь медленно приоткрылась, в коридор (в прямом смысле этого слова) вывалился человек, сдёргивая на ходу с лица повязку. Ян мгновенно вскочил, вперив свой взгляд в своего спасителя.
- Всё хорошо, - голос не дрожал, дикая усталость произносившего эту фразу вносила в смятение Яна неподдельную уверенность.
- Всё будет хорошо. Я, признаться, сам не ожидал такого чуда, - рука хирурга обнадёживающе легла на плечо Яна....
   Что ещё оставалось нам.... Конечно, она будет жить, и всё, абсолютно всё хорошее случиться с ними. Кстати, на днях я пришёл навестить Анастасию, разумеется, как давний друг, принёс ей цветы, ну и всё, что там полагается. Шрамы, о, чудо, улетучились как будто и не бывали, и сейчас её выписывают с клиники. Мед. персонал с неподдельным восторгом в суете бытового замешательства.... И я уже слышу, как гудит чёрный Mercedes - предвестник счастья для нашей четы, вступившей в эту великую страну - Любовь.
   Что остаётся мне старому стяжателю? Завидовать счастливым, ибо ничего случиться с ними уже не может. Не нужны войны и гладиаторы в Раю по имени Любовь.... Быть может, и мы наберёмся мудрости и вступим в мир, где не нужно сражаться, где разум души побеждает силу мускул, их умения и скорость, где красоту сказанного будут поддерживать благочестивые намерения, а не их противоположная суть? Ну, так что, скажем нашему гладиатору, прощай, или непредсказуемость бытия готовит новому герою свежие испытания? Подумайте сами, кто может родиться у этой счастливой пары....

23: 25 18 декабря 2006 года Сергей Аретинский