Шагреневой кожей сокращается год. Дня не хватает. Жизнь,
как пробник. Интересно, кто бренность успел распробовать?
Кому до копейки оплачен счёт?
Дорога, которой не видно конца, как девичья коса,
истончается в крысиный хвостик. В записной книжке,
как на погосте — пароли, явки и адреса.
Дермантиновый архив старой сумки опечатал вехи
забытых дорог: родился, женился, выиграл, смог,
загнал свой шар в нужную лунку.
Фотография, потерявшая свой альбом, послевоенная,
с изломанными краями, с надписью фиолетовыми чернилами,
простым пером: "Люсе на долгую память".
Старая собака теряет след даже тех, кто свой путь
метит едко. Меня впотьмах не признал сосед, и остался плевочком
куцый «привет» на лестничной клетке.
А сосед отчуждённо поплёлся домой...Не узнал. Говорят,
у него катаракта. Пронесло: он меня доведёт до инфаркта,
недовольством, приправленным слюной.
По традиции жмёт ограниченность тем: про болезни, про внуков,
про цены, про дачу. Я туда же, как старая кляча, изрыгаю дерьмо из проблем.
И, как хищник, ищу, чью бы душу схватить, чтоб излиться в неё
без остатка, и принять утешения сахаром сладким, чтобы далее
небо коптить.
Скоро Пасха — глядишь, доживём до цветастых яиц на могилах у
мёртвых. А пока что дыши этим воздухом спёртым, на весенний
надеясь подъём.
Многоликость живёт-поживает во мне. С каждым ликом
знакомство близкое. Вот «курица» в кухне царапит записку:
«Суп в холодильнике. Компот на столе.».
16.04.2016 г.