Всё в природе имеет свой запах,
А у времени есть приметы,
Наше детство – керосинками пахнет,
И примета в нём парус Грея.
Мы росли, и росло с нами время,
Комсомольские, шестидесятые –
Вы гнездо для горластого племени:
Раз взлетело – нельзя на попятную.
В них собой Евтушенко прочитан,
В них на Запад уехал Бродский,
Весь эфир это песни Пахмутовой
И, отдельно стоящий, Высоцкий.
Било время фонтаном оттепели,
В нём профессией стали поэты,
Сердцу милые шестидесятники,
Напечатаны ваши сюжеты.
Мы ж, идущие вслед за вами,
Свои песни на кухнях пели,
Не проплаченные, не оплаченные,
На судьбу и роптать не смели.
Исправляли нас, направляли.
Мы не гнулись, другими не стали,
Жерновами истории смолоты,
Промежуточной вехою стали.
И рождённые в послевоенные,
Оттепелью не зацелованные,
В перестройку вошли с надеждою,
Её воздухом околдованные,
Нам хотелось поверить очень,
Не отсрочены мы, не просрочены.
На бегу-то и не заметили:
Обогнало нас молодо-зелено.
Что в глазах у них – жажда наживы?
Только ею они озабочены?
А мы живы – душою романтики,
Если живы, не всё потеряно,
Впереди у нас много нового
И надежда: ещё успеем...