Каждый закрылся от мира в привычной каморке,
на этажах поколений – кто выше, кто ниже.
Тело в хитине, едва раскрываются створки,
в щель мироздание будто бы видим и слышим.
В клеточки разума утрамбовать йоттобайты
этого мира – занятие для слабоумных.
Мы зеркала, отражения не виноваты
в черных затмениях: разума, солнечных, лунных.
Эхо от первого взрыва зовем просто песней,
только, когда замурован, она станет воем
(криком безумия, хором карающих бестий)
против которого выстоят за руки двое.
Я в новолуние дверь свою шире открою,
сброшу хитин и останусь в сатиновом платье,
ты заходи и частица вселенной с тобою,
буду её отраженье в тебе целовать я.
Ты покажи мне свой космос сквозь брешь в шаткой кладке
(мне бы толкнуть, осмелев, и навеки бы слитно),
в две пары рук осязая вселенной загадки,
мы – коридор отражений, бескрайнее видно.
Дверь распахни, в пустоту шаг – движенье простое,
без этикета, без признаков гендерных - к смыслу,
надо успеть до затменья, до дикого воя,
нам бы в каморках на уровне «ноль» не зависнуть,
в бездну привычно не встроиться, дальше от света,
от атмосфер обоюдных, от смен положений,
к звездам успеть бы шагнуть с дуновением ветра,
эхом своим во вселенной, своим отраженьем.