право, суки, я есть!
хоть в мерцающем виде…
да, быть может, не здесь,
а в какой-нибудь гниде,
но зато не один,
а в компании с ложью,
что в вагонах вагин
оправдается дрожью.
”…бердельдо пижме насухонит и не фехай!
они вдвоём способны выкинуть запруду
а в ней вы знаете как много человеха
и в этом смысле галывай поближе к гуду
без эйфории занимался… так сытнее,
бо в смаковании намного больше ссылок,
я начал млеть в какой-то фе, а кончил в фее,
что за Полесье приняла густой затылок
мой…
ой-ой-ой…
таким же точно макароном мы сближались
с каким-то боханом а то и боханомом
но вы не думайте что этим заумались
отнюдь отнюдь оно под силу только гномам
репрессивной рефлексией
был сослан в забвение
то ли я,
то ли «я»,
то ли то,
то ли кто-то
ещё бы что-нибудь закинуть за пределы
и можно было бы попробовать редуты
в них марашичи кочевряжатся до геллы
а хыжы пыжат у жабиры и у руты
по ходу яркость! вот тебе и иерархия!
я только ЗА! а значит АЗ! и право якать!
вперёд! за мною, означающая армия!
а дезертир во мне горазд на звуки капать,
каб вместе с ними в тишину сбежать, не высохнув,
и там мочить – всё, что потянет на отсутствие,
мочить до вроде, до ау!, до иисуствия
рармака крыжит шапитоху и морену
веслятся бестолки и прочие сивухи
они пытаются нащупать макарену
а на поверку огорчают медовухи
вживался в чужие и в братские битвы,
минетные губы читали молитвы,
и сема её, поскользнувшись на семени,
упала на если бы вражьего племени
такім жа чынам мы прыехалі да хаты
дзе нас спаткала ці кабета ці ракета
мы натыкнуліся на вострае і даты
экспрапрыіравалі быццам бы вось гэта…”