одной печалью полнятся глаза
на расстоянии кромешном скрываясь в своей тени
я делаю то, что не делал никогда -
я поднимаюсь в дом, в котором нет ступеней
спешил я часто себя свыкнуть с этим светом
из иллюзий предпоследних строя себе оплот
я часто боли своей внушал ответы
что свет беспомощен... и что я не тот
и часто спрашивая у мимо проходящих
что видится им, когда они смотрят в откровения мои?
не смог узнать, до сих пор ли я пред ними настоящий -
ведь из-за дланей сомкнутых не поднимали взгляд они
или в ответах своих молчаньем прикрываясь
и вынуждаясь скрываться в бахроме
ботинок не снимая, и во сны врываясь
видели как выжидал, когда меня оставит гнев
в защите беззащитности своей
я в них смотрел, ища им оправдание
я знал всё то, что теплится в душе
ловя призраков на несостоявшихся свиданиях
ища все то, что в ком-то растерял
все то, что заведомо истлелось
я приглашал туда, где прежде я бывал
пытая память на все то, что в памяти пригрелось
слова срывались, и тянулись руки
лица светились, день обещал тепло
и когда тьма опустилась, за ней сгустилась скука
и было ровно то же, что и всегда ждало
хоть пальцы скрещивались и в кровь обнимались губы
и тело бренное сердце чужое ощущало
но голос тихий моё имя в стены вдавливая грубо
мне говорил о том, что это сердце и без меня стучало
я останавливался, когда не было возврата
и было пусто мне, пусть даже было, чем заполнить
и получал все то, что и не особо-то мне и было надо
даже не силясь что-либо запомнить
без жалости, без света и без шума
я прикасался к их коже в темноте
лицо осталось прежним, другие лишь костюмы
которые сшиты в бесцветном макраме
все эти крики, что один на другой похожи
как эти лица, что сменяются во мраке
я в жизнях мерцающих всего-навсего прохожий
на шахматной доске меня можно утратить
я в скуке ощущаю своё бремя
и научившись секундам счет вести
перебираю то, что когда-либо отсеял
боль изучая, себя которой научил
лишенный чувства высших ощущений
поставив во главе угла гладиатора мотивы
я наблюдаю за своим умлишением
без совести зазрений живых людей душевные отбирая силы
и пусть не склеил прилежно очертаний
в воздухе вибрирующем, что не давал мне спать
кто-то опять не оправдает мои ожидания
что толку в оправданиях, когда ничего не ждал?
слезы не трогают, ведь это просто угли
которыми кто-то пытается добиться
чтоб загорелось то, что уже давно потухло
чтобы сгорело то, не в состоянии что воспламениться
сиди-останься в этой темноте
и пыль пусть тело обнаженное упрячет
я буду тем, о ком не вспомнить голове
среди тех призраков, что свидание назначат
ведь в дом поднявшись, в котором нет ступеней
я сделал то, что делать теперь буду я всегда
на расстоянии кромешном, оставшемся до тени
я буду падать, не отличая боль, особо, от греха