Под небом Парижа, Париж, несомненно,
Там жарят каштаны, парит Секрекёр,
Там мода рождается и вдохновенно
Поёт шансонье и звучат до сих пор,
Старинные песни из чудо-шарманки,
Шарманщик приветлив, и на рукаве
Его сидит голубь, и мне — иностранке
«Лё ша» с алым бантом мяукнет; «привет!»
Почти что по-русски, но я не за этим
Под небо Парижа мечтала попасть:
Свободы хотела почувствовать ветер,
И речи французской наслушаться всласть.
Откуда во мне эта тяга, не знаю,
Но слушаю песни, смотрю ли кино,
Там речь чужеземная, мне, как родная,
Но, только забытая, очень давно.
Бывают ли прошлые жизни, скажите!
Но в этой у нас есть единственный шанс,
Создать и понять красоту, сотворить и
Убрать из судьбы своей тот диссонанс,
Который всё время качается между
«Хочу и могу» — Надо именно смочь!
Реальными сделать мечту и надежду,
И в день превратиться незнания ночь.
Я буду ходить не немой по Парижу,
А слышать и знать, о чём там говорят,
Я новый свой уровень в этом предвижу,
И каждой урок мой был пройден не зря.
И пусть парижане за «два километра»,
Поймут, что я русская и мой прононс,
Далёк от парижского, шляпа из фетра
От здешней мадам и привычный вопрос,
Ca va? И ответ Bien merci, нас чуть сблизит,
Появятся темы и речь потечёт,
Как Сена веками текла по Парижу,
И пусть я опять получу незачёт
В грамматике, или глаголов спряженьи,
Не важно… общение и дружеский взгляд,
Важнее… Симпатия и уваженье,
Поистине чудо порою творят.
И скоро, я запросто, что пожелаю,
Скажу по-французски свободно, легко,
Но я лишь об этом пока что мечтаю,
И миг этот, правда, ещё далеко!